28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
Причины недостаточной эффективности лечения пациента с поясничной болью
string(5) "36364"
1
РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва, Россия
Поясничная боль (ПБ) – один из наиболее распространенных скелетно-мышечных болевых синдромов, развитие которого ассоциировано с исключительными материальными затратами на лечение и реабилитацию. ПБ является одной из ведущих причин временной утраты трудоспособности. В статье рассматриваются основные причины продолжающегося роста случаев ПБ. Значительное число пациентов не получают эффективного лечения и не испытывают облегчения, одной из причин чего является отсутствие приверженности проводимой терапии у пациентов с ПБ. Рассматриваются причины низкой приверженности лечению. Анализируются факторы, ограничивающие выполнение медиками имеющихся рекомендаций по лечению пациентов с ПБ. Приводятся сведения о тяжелых последствиях низкой приверженности лечению. Среди возможных мер мотивирования больных с ПБ на лечение определенный эффект могут иметь обучающие программы для пациентов, элементы психотерапевтического воздействия, широкое внедрение которых связано с целым рядом организационных и материальных сложностей.

Ключевые слова: поясничная боль, приверженность лечению, осложнения лечения, обучающие программы.
The causes of insufficient efficacy of low back pain treatment
Kamchatnov P.R. 

I.M. Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow

Low back pain is one of the most common musculoskeletal pain syndromes associated with significant treatment and rehabilitation costs. Low back pain is also one of the most common causes of temporary disability. The paper summarizes major causes of increasing low back pain occurrence. Many patients do not receive effective treatment and do not experience pain relief. This results in poor adherence to treatment. The paper analyzes the factors which limit the doctors to follow recommendations on low back pain treatment. The effects of poor adherence to therapy are devastating. Patient educational programs and psychotherapy are among the measures to motivate the patients for the treatment. However, their introduction is associated with significant costs and organizational issues.

Key words: low back pain, adherence to treatment, complications of treatment, educational programs.

For citation: Kamchatnov P.R. The causes of insufficient efficacy of low back pain treatment // RMJ. 2016. № 25. P. 1671 –1675.
Для цитирования: Камчатнов П.Р. Причины недостаточной эффективности лечения пациента с поясничной болью. РМЖ. 2016;25:1671-1675.

Статья посвящена причинам недостаточной эффективности лечения пациента с поясничной болью

Причины недостаточной эффективности лечения пациента с поясничной болью
    Боль, обусловленная заболеваниями скелетно-мышечной системы, – одна из основных и частых причин обращения за медицинской помощью. Наиболее частым болевым синдромом в таких случаях является поясничная боль (ПБ). Считается, что именно ПБ в 1,3% случаев заставляет обращаться за медицинской помощью в США [1]. От 75 до 85% всех жителей США не менее одного раза на протяжении жизни перенесли эпизод интенсивной ПБ. Ее наличие резко ограничивает способность к выполнению привычной трудовой деятельности в полном объеме и снижает качество жизни пациентов. Результаты эпидемиологических исследований, проведенных в США, свидетельствуют, что ПБ представляет собой одну из основных причин увеличения количества лет, прожитых с заболеванием, а также временной и стойкой утраты трудоспособности [2]. Только прямые расходы, связанные с лечением и проведением реабилитационных мероприятий среди пациентов с ПБ, в США составляют не менее 85 млрд долл. в год [3]. Несмотря на совершенствование принципов оказания медицинской помощи, включая оптимальные алгоритмы диагностики, лечения и реабилитации этой группы пациентов, их число продолжает увеличиваться, и материальные расходы, обусловленные данным патологическим состоянием, не уменьшаются. Так, по результатам анализа причин заболеваемости и смертности от различных заболеваний (всего проанализированы сведения по 291 заболеванию) было установлено, что число лет, прожитых с заболеванием вследствие ПБ, в 1990 г. составило 58,2 млн и возросло до 83,0 млн в 2010 г. [4]. В целом сходная динамика распространенности и заболеваемости ПБ регистрируется и в России, причем отмечается увеличение как числа пациентов с первично развившейся ПБ, так и числа пациентов с рецидивами заболевания. Имеет место тенденция к формированию хронического болевого синдрома в рамках радикулопатии и изолированной ПБ [5]. 
    Причины продолжающегося роста случаев ПБ сложны, могут различаться между регионами, но в значительной степени они обусловлены недостаточной эффективностью предложенных на сегодняшний день способов лечения. Факторы снижения эффективности лечебного процесса могут заключаться, во-первых, непосредственно в качестве терапевтического воздействия (эффективность препарата, наличие побочных эффектов, удобство дозирования и пр.) и, во-вторых, в отношении к лечебному процессу самого больного. Нередко именно отсутствие у пациента мотивации выполнять инструкции лечащего врача затрудняет выздоровление. Определяемая множеством факторов готовность пациента принимать участие в лечебном процессе рассматривается как приверженность лечению.
    Готовность и степень участия пациента в лечебных мероприятиях в значительной степени определяются теми ожиданиями, которые он связывает с лечением. Степень этих ожиданий различна: от уверенности в полном выздоровлении (даже в ситуации, когда это представляется маловероятным) до глубокой убежденности в неэффективности лечения. Далеко не всегда ожидания пациента определяются истинным положением дел, в частности состоянием его здоровья, тяжестью патологического процесса и пр. Этот фактор необходимо учитывать, начиная лечение. Нередко врачу приходится корректировать представления пациента о характере болезни и перспективах выздоровления. Проведен ряд исследований, посвященных изучению ожиданий пациентов с хронической скелетно-мышечной болью от проводимой терапии. Оказалось, что большинство больных надеются на уменьшение болевого синдрома не менее чем наполовину, рассчитывают на уменьшение слабости, бессилия и на повышение качества жизни [6]. Уменьшение интенсивности боли на треть или на 40 мм из 100 (по визуально-аналоговой шкале) рассматривается в качестве значимого положительного эффекта значительной частью таких пациентов [7, 8].
    Тщательный анализ ожиданий пациента с ПБ от общения с врачом показал желание пациента располагать детальной информацией о характере своего заболевания, более подробного, нежели это можно понять из диагностических терминов, разъяснения индивидуальных причин развития заболевания [9]. Соответственно пожелания больного по проведению лечения включали обеспечение его эффективности, убедительное обоснование выбора тех или иных мероприятий, индивидуализацию терапевтического подхода. Заслуживает внимания тот факт, что участвовавшие в исследовании пациенты высказывали готовность активно включиться в лечебный процесс, выполнять все необходимые для выздоровления рекомендации и советы. Пациенты также ожидали внимательного, сопереживающего отношения, не только назначения эффективного лечения, но и помощи в осуществлении консультаций других специалистов, участия в организационных мероприятиях самого процесса лечения. Результаты исследования вызывают несомненный интерес, однако необходимо принимать во внимание значительные временные затраты на подробное обсуждение всех проблем, связанных с лечением, а также то, что значительная часть больных, получив должную информацию, с высокой долей вероятности откажется от предложенного лечения, не считая необходимым выполнение врачебных рекомендаций.
    Более высокие требования к результатам проводимых лечебных и диагностических мероприятий могут наблюдаться у пациентов с повышенным уровнем тревожности, что нередко является основанием для повторных обращений к врачу по разным поводам, в т. ч. по поводу ПБ [10]. Особенности эмоционального состояния больного с ПБ необходимо принимать во внимание как при беседе с ним, так и при формулировании рекомендаций по медикаментозному лечению и организации образа жизни, снижающих вероятность последующего обострения. Субъективность понимания пациентом характера имеющегося заболевания, особенности реакции на болезнь и модель поведения (катастрофизация, избегательное поведение, поведение, направленное на преодоление заболевания) способны оказывать значительное влияние на общение с врачом [11]. Эти индивидуальные особенности необходимо учитывать при выработке оптимальной тактики поведения с пациентом как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе.
    Несмотря на значительные успехи, достигнутые в понимании механизмов развития многих заболеваний, создание эффективных средств для эффективного патогенетического лечения, разработку принципов предупреждения многих заболеваний и их осложнений, многие инновации не оказывают ожидаемого эффекта вследствие низкой приверженности пациентов проводимым лечебно-профилактическим мероприятиям. Значительное число больных, нуждающихся в медицинской помощи, состояние здоровья которых требует проведения лекарственного или других видов лечения, не готовы в полной мере выполнять врачебные рекомендации или выполняют их с нарушениями, что значительно снижает эффективность медицинских мероприятий. Ввиду важности такого фактора, как отсутствие приверженности лечению (приводит к утрате трудоспособности, повышает риск летального исхода, является следствием значительных материальных затрат), данной проблеме были посвящены многочисленные исследования [12]. Вместе с тем причины недостаточной приверженности лечению в значительной степени остаются неясными. 
    Проблема низкой приверженности лечению со стороны пациентов является важным фактором, ограничивающим эффективность терапии, в особенности при хронических заболеваниях. Вполне резонно ожидать высокой частоты отказа от продолженного лечения среди больных, получающих терапию по поводу артериальной гипертензии, гиперлипидемии, нуждающихся в приеме антитромбоцитарных препаратов, на основании того, что пациент не ощущает изменений самочувствия от приема препаратов. Интересно, что сходная ситуация существует и со скелетно-мышечными заболеваниями. Установлено, что приверженность лечению у пациентов с ревматоидным артритом, остеопорозом не имеет достоверной связи с тяжестью заболевания [13]. Обращает на себя внимание тот факт, что болевой синдром, ограничение повседневной активности не обязательно являются факторами, связанными с желанием пациента продолжить начатое лечение.
    Факторы, снижающие приверженность больного проводимой терапии, разнообразны и включают низкий уровень образования, пожилой возраст, плохую переносимость терапии, в особенности комбинированной, опасение развития побочных эффектов [14]. В целом имеются основания рассматривать низкую приверженность лечению как динамическое многокомпонентное состояние, которое определяется совокупностью личностных особенностей пациента, характером заболевания и спектром фармакологических эффектов лекарственных препаратов [15].
    Выделяют первичное и вторичное отсутствие приверженности лечению [7]. В качестве первичного рассматривается полный или частичный отказ от выполнения врачебных рекомендаций непосредственно после получения рекомендаций на первом визите к врачу [7]. Основными его причинами являются социально-экономические факторы, в частности неприемлемая, по мнению пациента, стоимость лечения [16]. При анализе готовности принимать рекомендованные по различным поводам лекарственные препараты оказалось, что 15 961 пациент из 37 506 (31,3%) отказался от лечения, причем мотивом послужили материальные затруднения, пожилой возраст, необходимость одновременного наблюдения несколькими специалистами [17].
    Вторичное отсутствие приверженности лечению заключается в прекращении уже начатого лечения [7]. Предрасполагающие факторы – отсутствие эффекта от проводимой терапии, слишком медленный процесс выздоровления, возникновение побочных эффектов. В значительной степени это обусловлено низким уровнем образования и недостаточной осведомленностью о характере имеющегося заболевания. Проведенное ранее исследование понимания больными причин развития мозгового инсульта показало, что низкий уровень медицинской грамотности ассоциирован с нежеланием следовать врачебным рекомендациям [18]. Следует также принимать во внимание, что одной из причин низкой приверженности лечению пациентов с ПБ может быть имеющееся снижение когнитивных способностей, обусловленное сопутствующими заболеваниями [19]. В этой ситуации наблюдаются непонимание пациентом врачебных рекомендаций, забывчивость и фрагментарное выполнение, собственная интерпретация высказанных советов.
    На самом деле, отсутствие ясного представления о своем заболевании влечет неверное понимание цели проводимой терапии и неверное осознание сроков наступления выздоровления. Пациент со скелетно-мышечными болевыми синдромами, а именно с ПБ, зачастую испытывает уверенность в том, что целью лечения является полное устранение болевых ощущений исключительно медикаментозными средствами, при этом он не использует уменьшение интенсивности боли для расширения двигательного режима, для участия в полноценных реабилитационных мероприятиях. Нередко больной ошибочно истолковывает купирование обострения ПБ как полное выздоровление и гарантию от повторных приступов боли. И тогда очередное обострение оказывается для него мощным неожиданным стрессогенным фактором и ставит под сомнение компетентность лечащего врача и правильность выбранной терапевтической тактики.
    Подобно тому, как у значительной части пациентов с ПБ наблюдается низкая приверженность лекарственной терапии, у другой части больных отсутствует мотивация к немедикаментозному лечению, в частности оптимальному уровню повседневной физической активности [20]. Причины нежелания подвергать себя дозированным физическим нагрузкам разнообразны, во многом они сходны с нежеланием проведения лекарственной терапии (пожилой возраст, хронический болевой синдром). Вместе с тем в этой ситуации нельзя недооценивать роль психологического фактора – модели поведения, развивающейся в ответ на болевой синдром. 
    Исходно более высокий образовательный уровень больного, осведомленность о характере заболевания, а также о потенциальных рисках проводимого лечения повышают приверженность проводимой терапии. Исследование, проведенное среди пациентов с ревматоидным артритом, показало, что изначально более осведомленные о характере заболевания пациенты, правильно представляющие возможные осложнения лечения, с большей готовностью следуют врачебным рекомендациям и имеют достаточно высокую приверженность лечению [14]. Интересно, что краткие образовательные программы среди таких больных не всегда приносили положительный результат и количество пациентов, готовых в полной мере следовать рекомендациям лечащего врача, увеличивалось лишь незначительно [21].
    Немаловажную проблему представляют собой правильность и полнота понимания пациентом врачебных рекомендаций. При детализированной оценке понимания рекомендаций врача отделения экстренной медицинской помощи оказалось, что в 20,7% ни больные, ни их близкие не поняли установленного диагноза, в 16,3% случаев не поняли, какого режима в амбулаторных условиях им следует придерживаться, для 63,0% остались неясными характер течения заболевания и его прогноз, а для 55,7% – обстоятельства, при которых обязательно повторное обращение за медицинской помощью [22]. Такого рода непонимание врачебных инструкций оказалось тесно связанным с риском повторных госпитализаций и наступлением летального исхода, причем более распространенными прогностическими факторами явились непонимание установленного диагноза и характер домашнего режима. Следует отметить, что трудности понимания наблюдались не только у пациентов (в исследование были включены пожилые больные), но и у их близких.
    Результаты другого исследования, в которое были включены 159 пациентов, обратившихся за экстренной медицинской помощью по поводу различных болевых синдромов, в т. ч. ПБ (возраст от 29 до 53 лет, медиана – 41 год), показали отсутствие явной связи между пожилым возрастом и полным непониманием врачебных рекомендаций [23]. Подавляющее большинство пациентов (80%) не в полной мере уяснили характер домашнего режима, показания для повторного обращения (75%), притом что более понятными оказались инструкции по лекарственной терапии и установленный диагноз. Отсутствие полного понимания консультации врача оказалось взаимосвязанным с низкой приверженностью лечению и относительно неблагоприятным его результатом.
    Одним из важных аспектов нарушения приверженности лечению пациентов с ПБ являются неправильный прием лекарственных препаратов и повышение риска развития побочных эффектов. Вероятность их развития, а также их характер и выраженность определяются имеющимися у пациента коморбидными соматическими заболеваниями, характером проводимой медикаментозной терапии, индивидуальными особенностями метаболизма. Зачастую сложно с достаточной точностью прогнозировать вероятность развития осложнений у конкретного пациента, не имея полной информации о состоянии его здоровья. Проблема безопасности лечения пациента с ПБ нередко осложняется свободным доступом к широкому спектру противоболевых препаратов, которые отпускаются без рецепта врача [24]. В такой ситуации пациент располагает возможностью самостоятельного выбора лекарственного средства. Зачастую выбор формы лекарственного средства, способа его введения обусловливается экономической доступностью препарата, советами близких и знакомых (как правило, неосведомленных в медицинских вопросах), сведениями из рекламы в средствах массовой информации. 
    Даже в случае получения рекомендаций по лечению от профессионального медика не всегда может иметь место их выполнение в полном соответствии с назначениями врача. В особенности это касается врачебных рекомендаций, полученных больными при обращении за экстренной медицинской помощью в медицинских учреждениях, куда больной обратился однократно без последующего наблюдения [25]. Кроме того, нередко при визитах к нескольким специалистам больной получает разноречивые или, наоборот, дублирующие друг друга рекомендации. В итоге больной зачастую получает не вполне верно выбранный комплекс препаратов, не в полной мере учитывающий особенности состояния его здоровья, и может принимать неоптимальные (небезопасные) комбинации препаратов, с превышением суточных и курсовых дозировок. Наконец, пациент не всегда в полной мере информирует лечащего врача о том, какие препараты принимает в данный момент, вследствие чего некоторые из них рассматривает не как обязательные лекарственные средства, а как «дополнение» к основному лечению. Результатом такой терапии могут быть недостаточная ее эффективность, развитие побочных эффектов и невозможность установить их связь с причинным препаратом.
    Следует отметить, что, по данным IMS Institute for Healthcare Informatics (США), затраты в 2013 г. вследствие неправильного приема лекарственных препаратов и низкой приверженности лечению по поводу всех заболеваний составили около 200 млрд долл. [26]. Эти затраты, которых можно было избежать, обусловлены в первую очередь необходимостью проведения стационарного лечения, оказанием экстренной медицинской помощи и длительным амбулаторным лечением.
    Зачастую не меньшей проблемой, чем отсутствие у больного приверженности лечению, является невыполнение врачом утвержденных рекомендаций по ведению пациентов с тем или иным заболеванием, в частности с ПБ. Анализ результатов 23 918 случаев обращения за медицинской помощью по поводу ПБ в США показал, что на протяжении 10 лет (1999–2000 и 2009–2010 гг.) отмечались следующие тенденции: снижение частоты назначения нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП) и увеличение назначения опиоидов; повышение частоты необоснованного проведения обследования с применением КТ или МРТ (но не рентгенографии) [27]. Указанные тенденции свидетельствуют о снижении уровня выполнения национальных рекомендаций по ведению пациентов с ПБ. 
    Проведенные исследования также показали, что, вопреки имеющимся рекомендациям, при подострых и хронических формах ПБ пациентам назначаются НПВП более длительно, чем это предусмотрено инструкцией по их применению [28]. Такое лечение проводится также без учета имеющегося риска осложнений со стороны сердечно-сосудистой системы и желудочно-кишечного тракта. Неполное следование имеющимся рекомендациям регистрируется и в некоторых странах Евросоюза. Наиболее частыми отступлениями от рекомендаций являются недостаточный сбор анамнеза, слишком краткий опрос пациента, некорректное назначение лекарственных препаратов и необоснованное освобождение от работы в связи с заболеванием [29]. 
    Далеко не всегда врачи правильно оценивают возможный риск развития осложнений, в частности гастроинтестинальных, при назначении НПВП у пациентов со скелетно-мышечными болевыми синдромами, в связи с чем частота одновременного назначения гастропротекторов (ингибиторы протонной помпы или блокаторы гистаминовых рецепторов) остается недостаточной. Следует, однако, отметить, что за последние годы в ряде стран Евросоюза, в соответствии с современными рекомендациями, частота назначения комбинированной терапии увеличивается. Так, например, если в Дании в 2001 г. только 40% больных, получавших НПВП, одновременно получали гастропротекторы, то в 2007 г. их число возросло до 70% [30]. В целом по результатам более 20 исследований количество пациентов, получающих двойную терапию, к 2005 г. возросло с 26% до 49% [31].
    Следует отметить рост настороженности лечащих врачей в отношении возможного риска осложнений применения НПВП и соответственно более взвешенного подхода к назначению лечения. Так, по мнению опрошенных специалистов из Великобритании, уменьшение интенсивности боли с 75 мм до 25 мм (по 100 мм визуально-аналоговой шкале), т. е. от выраженной до умеренной, на фоне применения селективных ингибиторов ЦОГ-2 является менее значимым, чем повышение риска атеротромботических осложнений с исходных 0,7% до 1,5% [32]. При этом отмечается готовность врачей принять риск гастроинтестинальных осложнений на 0,7% при аналогичном уменьшении выраженности болевого синдрома. 
    Вместе с тем в рамках небольшого по мощности исследования было установлено, что даже высокая приверженность стандартам оказания медицинской помощи не улучшала результатов лечения пациентов с хроническими скелетно-мышечными болевыми синдромами [33]. Авторы исследования отметили также, что у пациентов, у которых проводилась полуколичественная оценка выраженности болевого синдрома и уровня депрессии, эффективность противоболевой терапии оказалась достоверно меньшей. 
    Несмотря на значительные возможности повышения приверженности лечению за счет повышения санитарной грамотности пациентов, реальные возможности такого подхода оказались ограниченными. Так, обеспечение пациентов с ревматоидным артритом значительным количеством информации о характере заболевания, особенностях его течения, возможных способах лечения не оказало существенного влияния на их готовность продолжать терапию [15]. Вероятно, требуются другие подходы для обеспечения должного уровня готовности следовать врачебным советам.
    Имеются данные о том, что в качестве терапевтического фактора могут быть использованы результаты инструментального обследования, позволяющие продемонстрировать пациенту как характер выявленных у него изменений, так и их динамику на фоне проводимой терапии [34]. С этой целью могут быть использованы результаты рентгенографии, МРТ, КТ. Естественно, обсуждение не должно (и по объективным причинам не может) быть долгим, с использованием медицинских терминов. Основной его целью является демонстрация положительной динамики тех или иных параметров под воздействием лечения. Можно предположить, что краткий аргументированный комментарий результатов инструментального обследования способен не только подтвердить имеющийся клинический эффект и обеспечить формирование убежденности в правильности лечебного процесса, но и повысить авторитет лечащего врача, способного проводить «правильное лечение», основываясь на современных диагностических процедурах.
    Трактовка любых результатов клинического и лабораторно-инструментального обследования в присутствии пациента должна проводиться крайне аккуратно. Нежелательны комментарии, носящие негативную окраску («какие ужасные изменения на снимках», «огромная грыжа», «изношенный позвоночник» и пр.). В качестве примера негативного влияния на пациента трактовки результатов обследования можно привести преувеличение размеров грыжи межпозвонкового диска, суждение о вероятности сдавления грыжей корешков или самого спинного мозга, необходимости оперативного лечения в ситуации, когда его целесообразность не является однозначной. Необходимо избегать выражения удивления при ознакомлении с результатами обследования (по мнению пациента, врач до проведения обследования может и должен правильно представлять характер имеющегося у него заболевания, и следует это мнение поддерживать). Такого рода психотерапевтический подход может иметь большое значение для пациентов с ПБ, с учетом широкой распространенности среди таких больных тревожных, депрессивных нарушений, которые могут предшествовать развитию болевого синдрома, формироваться на его фоне и поддерживать неприятные, тягостные настроения. 
    Таким образом, задача повышения эффективности лечения пациентов с ПБ сложна и выходит далеко за рамки собственно терапевтического процесса с использованием лекарственных препаратов и немедикаментозных способов лечения. Применение мультимодального подхода к лечению с использованием обучающих программ, разъяснительных мероприятий, психотерапевтического воздействия, несомненно, исключительно интересно, однако его внедрение в реальную практику маловероятно вследствие организационных и материальных проблем. Возможно, решению задачи может способствовать разработка механизмов индивидуализированного лечения, позволяющего подбирать объем и характер терапевтического воздействия в зависимости от состояния пациента и проявлений заболевания.

1. CDC. National Ambulatory Medical Care Survey: 2010 Summary Tables. Table 9. www.cdc.gov/nchs/data/ahcd/namcs_summary/2010_namcs_ web_tables.pdf. Accessed March 29, 2016.
2. Davies C., Nitz A., Mattacola C. et al. Practice patterns when treating patients with low back pain. P. a survey of physical therapists. Physiother Theor Pract. 2014. Vol. 30(6). P. 399–408.
3. American College of Radiology. ACR Appropriateness Criteria. Low back pain. 2015. www.acr.org/~/media/ACR/Documents/AppCriteria/Diagnostic/LowBackPain.pdf. Accessed March 10, 2016.
4. Hoy D., March L., Brooks P. et al. The global burden of low back pain: estimates from the Global Burden of Disease 2010 study. Ann Rheum Dis. 2014. Vol. 73. P. 968–974.
5. Есин Р.Г., Есин О.Р., Ахмадеева Г.Д., Салихова Г.В. Боль в спине. Казань: Казанский полиграфкомбинат, 2010. 272 с. [Esin R.G., Esin O.R., Ahmadeeva G.D., Salihova G.V. Bol' v spine. Kazan': Kazanskij poligrafkombinat, 2010. 272 s. (in Russian)].
6. Thorne F., Morley S. Prospective judgments of acceptable outcomes for pain, interference and activity: patient-determined outcome criteria // Pain. 2009. Vol. 144. P. 262–269.
7. Fallis B., Dhalla I., Klemensberg J., Bell C. Primary medication non-adherence after discharge from a general internal medicine service // PLoS ONE. 2013. Vol. 8 (5). Article ID e61735, 2013.
8. Salaffi F., Stancati A., Silvestri C. et al. Minimal clinically important changes in chronic musculoskeletal pain intensity measured on a numerical rating scale // Eur J Pain. 2004. Vol. 8. P. 283–291.
9. Dima A., Lewith G., Little P. et al. Identifying patients’ beliefs about treatments for chronic low back pain in primary care: a focus group study // Br J Gen Pract. 2013. Vol. 63(612). P. e490–498.
10. Mannion A., Wieser S., Elfering A. Association between beliefs and care-seeking behavior for low back pain. Spine (Phila Pa 1976). 2013. Vol. 38(12). P. 1016–1025.
11. Main C., Foster N., Buchbinder R. How important are back pain beliefs and expectations for satisfactory recovery from back pain? Best Pract Res Clin Rheumatol. 2010. Vol. 24(2). P. 205–217.
12. Butow P., Sharpe L. The impact of communication on adherence in pain management. Pain. 2013. Vol. 154 (S. 1). P. S101–S107.
13. Hill J. Adherence with drug therapy in the rheumatic diseases Part one: a review of adherence rates. Musculoskeletal Care. 2005. Vol. 3(2). P. 61–73.
14. Ho M., Lavery B., Pullar T. The risk of treatment. A study of rheumatoid arthritis patients’ attitudes // Br. J. of Rheumatology. 1998. Vol. 37(4). P. 459–460.
15. Joplin S., van der Zwan R., Joshua F., Wong P. Medication Adherence in Patients with Rheumatoid Arthritis: The Effect of Patient Education, Health Literacy, and Musculoskeletal Ultrasound. BioMed Research International. 2015, Article ID 150658, 10 pages http://dx.doi.org/10.1155/2015/150658
16. Curkendall S., Patel V., Gleeson M. et al. Compliance with biologic therapies for rheumatoid arthritis: do patient out-of-pocket payments matter? // Arthritis Care and Research. 2008. Vol. 59(10). P. 1519–1526.
17. Tamblyn R., Eguale T., Huang A. et al. The incidence and determinants of primary nonadherence with prescribed medication in primary care: a cohort study // Ann Intern Med. 2014. Vol. 160(7). P. 441–450.
18. Фрис Я.Е., Шелякина Л.А., Камчатнов П.Р. Информированность населения о факторах риска сосудистых заболеваний головного мозга и клинических проявлений инсульта // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2010. Т. 9(2). С. 3–12 [Fris Ja.E., Sheljakina L.A., Kamchatnov P.R. Informirovannost' naselenija o faktorah riska sosudistyh zabolevanij golovnogo mozga i klinicheskih projavlenij insul'ta // Zhurnal nevrologii i psihiatrii im. S.S. Korsakova. 2010. T. 9(2). S. 3–12 (in Russian)].
19. Müller R., Kallikorm R., Põlluste K., Lember M. Compliance with treatment of rheumatoid arthritis // Rheumatology Int. 2012. Vol. 32(10). P. 3131–3135.
20. Crandall S., Howlett S., Keysor J. Exercise Adherence Interventions for Adults With Chronic Musculoskeletal Pain. Phys Ther. 2013. Vol. 93(1). P. 17–21.
21. Riemsma R., Taal E., Kirwan R., Rasker J. Patient education programmes for adults with rheumatoid arthritis: benefits are small and short lived // BMJ. 2002. Vol. 325(7364). P. 558–559.
22. Hastings S., Barrett A., Weinberger M. et al. Older patients' understanding of emergency department discharge information and its relationship with adverse outcomes // J Patient Saf. 2011. Vol. 7(1). P. 19–25.
23. Engel K., Buckley B., Forth V. et al. Patient Understanding of Emergency Department Discharge Instructions: Where Are Knowledge Deficits Greatest? Acad Emerg Med. 2012. Vol. 19(9). P. E1035–E1044.
24. Koffeman A., Valkhoff V., Celik S. et al. High-risk use of over-the-counter non-steroidal anti-inflammatory drugs: a population-based cross-sectional study // Br J Gen Pract. 2014. Vol. 64(621). P. e191–e198.
25. Brattwall M., Turan I., Jakobsson J. Musculoskeletal pain: prescription of NSAID and weak opioid by primary health care physicians in Sweden 2004–2008 – a retrospective patient record review // Journal of Pain Research. 2010. Vol. 3. Р. 131–135.
26. Avoidable Costs in U.S. Healthcare: The $200 Billion Opportunity from Using Medicines More Responsibly. Report by the IMS Institute for Healthcare Informatics.
27. Mafi J., McCarthy E., Davis R., Landon B. Worsening trends in the management and treatment of back pain // JAMA Intern Med. 2013. Vol. 173(17). P. 1573–1581.
28. Gnjidic D., Blyth F., Le Couteur D. et al. Nonsteroidal anti-inflammatory drugs (NSAIDs) in older people: prescribing patterns according to pain prevalence and adherence to clinical guidelines. Pain. 2014. Vol. 155(9). P. 1814–1820.
29. Lorenzo A., Schildt P., Lorenzo M. et al. Acute low back pain management in primary care: a simulated patient approach // Fam Pract. 2015. Vol. 32(4). P. 436–441.
30. Helsper C., Smeets H., Numans M. et al. Trends and determinants of adequate gastroprotection in patients chronically using NSAIDs. Pharmacoepidemiol Drug Saf. 2009. Vol. 18. P. 800–806.
31. Valkhoff V., van Soest E., Masclee G. et al. Prescription of nonselective NSAIDs, coxibs and gastroprotective agents in the era of rofecoxib withdrawal – a 617 400- patient study // Aliment Pharmacol Ther. 2012. Vol. 36. P. 790–799.
32. Arden N., Hauber A., Mohamed A. et al. How do physicians weigh benefits and risks associated with treatments in patients with osteoarthritis in the United Kingdom? // J Rheumatol. 2012 . Vol. 39. P. 1056–1063.
33. Corson K., Doak M., Denneson L. et al. Primary care clinician adherence to guidelines for the management of chronic musculoskeletal pain: results from the study of the effectiveness of a collaborative approach to pain. Pain Med. 2011. Vol. 12(10). P. 1490–501.
34. Katz G., Kripalani S., Weiss B. Use of pictorial aids in medication instructions: a review of the literature // American J of Health-System Pharmacy. 2006. Vol. 63(23). P. 2391–2397.
Лицензия Creative Commons
Контент доступен под лицензией Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.
Новости/Конференции
Все новости
Ближайшие конференции
Новости/Конференции
Все новости
Новости/Конференции
Все новости
Ближайшие конференции
Все мероприятия

Данный информационный сайт предназначен исключительно для медицинских, фармацевтических и иных работников системы здравоохранения.
Вся информация сайта www.rmj.ru (далее — Информация) может быть доступна исключительно для специалистов системы здравоохранения. В связи с этим для доступа к такой Информации от Вас требуется подтверждение Вашего статуса и факта наличия у Вас профессионального медицинского образования, а также того, что Вы являетесь действующим медицинским, фармацевтическим работником или иным соответствующим профессионалом, обладающим соответствующими знаниями и навыками в области медицины, фармацевтики, диагностики и здравоохранения РФ. Информация, содержащаяся на настоящем сайте, предназначена исключительно для ознакомления, носит научно-информационный характер и не должна расцениваться в качестве Информации рекламного характера для широкого круга лиц.

Информация не должна быть использована для замены непосредственной консультации с врачом и для принятия решения о применении продукции самостоятельно.

На основании вышесказанного, пожалуйста, подтвердите, что Вы являетесь действующим медицинским или фармацевтическим работником, либо иным работником системы здравоохранения.

Читать дальше