За последние 30 лет в течение каждого десятилетия показатели заболеваемости аллергией во всем мире удваивались. Кроме того, повсеместно отмечается нарастание тяжести течения и торпидности аллергодерматозов к проводимой терапии, несмотря на явные успехи в области изучения их иммунопатогенеза и совершенствования фармакотерапии. Аллергические заболевания называют «болезнями современной цивилизации». Аллергодерматозы представляют собой и серьезную медико–социальную проблему, так как нередко лишают больных возможности заниматься профессиональной деятельностью, приводят к длительной нетрудоспособности и даже инвалидизации, что, естественно, сказывается на качестве жизни, существенно снижая его. Экзему кистей, например, называют в числе основных заболеваний, сопряженных с потерей дохода [2,3].
Неблагоприятная динамика роста этой группы заболеваний обусловлена рядом внутренних и внешних факторов. К внешним факторам прежде всего следует отнести загрязнение экологической среды, особенно в промышленно развитых странах, а также постоянный контакт в быту и на производстве с разнообразными химическими веществами (продукты бытовой химии, косметические средства, строительные материалы, металлы, синтетические материалы одежды и обуви). Подъему заболеваемости аллергодерматозами, несомненно, способствует употребление большого количества лекарств, в том числе витаминов и пищевых добавок, консервов и продуктов фаст–фуда, генно–модифицированных продуктов. По данным эпидемиологических исследований, рост аллергодерматозов напрямую можно связать с возрастанием численности людей, имеющих «аллергенные» профессии (строители, химики, пищевики, медики, парикмахеры).
К внутренним факторам относят наследственность, как, например, при атопическом дерматите (АД), болезни желудочно–кишечного тракта (ЖКТ), эндокринопатии, очаги фокальной хронической инфекции, в том числе и располагающиеся на коже (микоз стоп, рожистое воспаление, пиодермии) [1,3].
Известно, что в высокоразвитых странах процент страдающих аллергией, преимущественно среди молодого населения, значительно выше, чем в развивающихся и слаборазвитых странах. Так, в Англии, Германии и Франции 10–30% городского и сельского населения страдает аллергическими заболеваниями [1].
Многие исследования указывают, что городское население чаще, чем сельское болеет аллергодерматозами. Горожане более подвержены воздействиям загрязнения окружающей среды и чаще испытывают разнообразные стрессовые ситуации из–за напряженного ритма жизни, в большей степени злоупотребляют высокоаллергенной пищей, в их квартирах скапливается много бытовых аллергенов (ковры, мягкая мебель, книги, пуховые одеяла и подушки, шторы и покрывала из синтетических тканей, строительные краски, лаки, искусственные отделочные материалы). Содержание в домашних условиях животных, птиц, аквариумных рыбок также часто приводит к возникновению аллергодерматозов [3,4].
По данным Института иммунологии МЗ РФ, в общей структуре аллергических заболеваний, регистрируемых на территории РФ, аллергодерматозы составляют 20%, а в структуре аллергопатологии детского возраста они занимают 50–66,4% и представлены в основном АД. Стоит отметить возрастные особенности аллергических заболеваний. Так, крапивница наиболее часто встречается среди взрослых людей, причем женщины болеют ею в 2 раза чаще мужчин. АД – это заболевание детей, подростков и лиц молодого возраста. В отличие от АД контактный дерматит и экзема редко наблюдаются до 20 лет, так как данные заболевания наиболее часто провоцируются профессиональными факторами. Поэтому с годами, по мере увеличения профессионального стажа наблюдается рост заболеваемости этими дерматозами, пик которых приходится на предпенсионный период [3].
Очень важным аспектом в изучении эпидемиологии аллергических заболеваний являются вопросы наследственной предрасположенности к аллергии. Лица с такой предрасположенностью формируют контингенты повышенного риска. Особенно высокие показатели генетической предрасположенности к аллергии отмечаются у больных с АД и полиаллергией (несколько видов аллергопатологии у одного больного). Предрасположенность к аллергии в 2 раза чаще передается по материнской линии [1,3,4].
Термин «аллергия» происходит от двух греческих слов: «аллос» – другой, иной и «эргос» – действие. Понятие «аллергия» было предложено в 1906 г. австрийским педиатром C. von Pirquet для определения состояния измененных реакций организма на воздействие различных веществ. В современной аллергологии данное понятие определяется следующим образом: аллергия – это состояние патологически повышенной реакции организма на какие–либо вещества чужеродной природы, в основе которой лежат иммунологические механизмы. Патологические состояния, характеризующиеся образованием антител и специфически реагирующих лимфоцитов, развиваются в ответ на контакт с соответствующим аллергеном (или аллергенами), который рассматривается как этиологический фактор (или факторы) болезни [4].
Согласно классификации P. Gell, R. Coombs, дополненной Roitt, в зависимости от механизма иммунной реакции выделяют пять типов аллергических реакций:
• анафилактический,
• цитотоксический,
• иммунокомплексный,
• клеточно–опосредованный,
• антирецепторный.
В развитии аллергического воспаления выделяют 3 стадии [1,4].
Иммунологическая стадия начинается с первого контакта организма с аллергеном и заключается в образовании и накоплении в организме аллергических антител (или сенсибилизированных лимфоцитов). В результате организм становится сенсибилизированным к специфическому аллергену. При повторном попадании аллергена в организм происходит образование комплекса аллерген–антитело (или аллерген–сенсибилизированный лимфоцит), которые и обусловливают следующую стадию аллергической реакции.
Патохимическая стадия. Суть ее состоит в выделении готовых и образовании новых биологически активных веществ (медиаторов аллергии) в результате сложных биохимических процессов, запускаемых комплексами аллерген–антитело или аллерген–сенсибилизированнй лимфоцит. На данной стадии происходит взаимодействие клеток–мишеней аллергии, несущих комплексы IgE или антител других классов, со специфическим аллергеном.
Патофизиологическая стадия представляет собой ответную реакцию клеток, органов и тканей организма на образованные ранее медиаторы. Высвобождение медиаторов, обладающих высокой биологической активностью, сопровождается повышением их уровня в крови, что приводит к развитию ряда клинических симптомов, таких как разнообразные кожные высыпания, зуд, затруднение дыхания и др.
Среди заболеваний, относящихся к аллергодерматозам, в общемедицинской практике часто встречаются крапивница, АД, экзема, аллергический контактный дерматит. Каждое из этих заболеваний имеет свои клинические и патогенетические особенности.
АД начинается, как правило, на первом году жизни, у 60% больных – в первые 2 месяца, у 30% заболевание развивается в возрасте 1–5 лет, у 10% – 6–20 лет. Дерматоз характеризуется полигенетическим типом наследования. Предполагают, что если один из родителей болен АД, риск развития заболевания составляет 60%, если оба – 81%. К провоцирующим заболевание факторам относят воздействие различных аллергенов (воздушных, микробных, пищевых) и нарушение барьерной функции кожи, что способствует увеличению потери воды в коже, ее сухости. Ведущая роль в утяжелении клинической картины АД принадлежит Staphylococcus aureus, который обнаруживается практически во всех тяжелых случаях заболевания. Синтетическая и шерстяная одежда, шерсть домашних животных, пыль, эмоциональные перегрузки и нервные стрессы способны спровоцировать обострение патологического процесса. Для АД характерна сезонность: в умеренном климате зимой наступает ухудшение, летом – ремиссия [5,9].
В основе патогенеза АД лежит генетически детерминированный патологический иммунный ответ, характеризующийся гиперчувствительностью как к аллергенам, так и к неспецифическим раздражителям. Аллергены взаимодействуют с высокоаффинными IgE–рецепторами антигенпрезентирующих клеток Лангерганса, запуская иммунопатологическую воспалительную реакцию. Воспаление при АД сопряжено с двухфазной активацией Т–лимфоцитов. На острой стадии кожу инфильтрируют Т–хелперы 2–го типа, секретирующие ИЛ–4, ИЛ–13, вследствие чего повышается уровень IgE–антител. Взаимодействие аллергена с IgE–антителами, фиксированными на поверхности базофилов и тучных клеток, приводит к активации этих клеток и выбросу вазоактивных веществ. При хронической стадии кожу инфильтрируют Т–хелперы 1–го типа, увеличивающие содержание ИЛ–5, ИЛ–12, ГМ–КСФ, g–интерферона [5,6].
В настоящее время, помимо IgE–зависимой (экзогенной), выделяют IgE–независимую (эндогенную, неаллергическую) форму АД, которая характеризуется нормальным уровнем IgE, отсутствием специфических IgE–антител, низкой экспрессией ИЛ–4, ИЛ–13, ИЛ–5 и высокой экспрессией g–интерферона. Это более редкая форма АД, ее частота составляет 15–30% среди больных АД. Болеют преимущественно женщины, для этой формы также характерен поздний дебют [6–8].
В клинической картине заболевания главным и неизменным симптомом является зуд кожи. В зависимости от стадии патологического процесса на коже пациента можно наблюдать различные воспалительные сыпи. При обострении дерматоза преобладают отечные розово–красные пятна, папулы, сливающиеся в бляшки, пустулы (при присоединении вторичной инфекции), корки, чешуйки, расчесы. Даже в острый период сохраняются выраженная сухость и шершавость кожи и очень характерный бледно–серый ее цвет.
В хронической стадии преобладает лихенизация (утолщение кожи и усиление кожного рисунка), кожа становится грубой (при дотрагивании выявляется симптом «терки», могут появиться трещины и обильное шелушение – ксероз). Излюбленной локализацией АД являются сгибательные поверхности суставов, передние и боковые поверхности шеи, лицо, запястья, тыльная поверхность кистей и стоп. Патогномоничным признаком АД является белый стойкий дермографизм. АД может сочетаться с аллергическим ринитом, конъюнктивитом, астмой [9] (рис. 1).
Экзема относится к нервно–аллергическим заболеваниям и характеризуется воспалением поверхностных слоев кожи в ответ на воздействие внешних и внутренних раздражителей, иногда и без видимой причины. Для нее характерна поливалентная сенсибилизация. В структуре заболеваемости дерматозами экзема составляет 30%. Заболевание встречается в любом возрасте, но наиболее часто возникает в возрасте 20–40 лет. Экзема характеризуется капризным, упорным течением, с частыми рецидивами, приводит к длительной нетрудоспособности, нередко заставляет сменить профессию и расстаться с любимой работой [2,5].
Патогенез экземы обусловлен нарушением деятельности 3–х интегративных систем организма: нервной, эндокринной и иммунной. Большую роль в патогенезе экземы играют психовегетативные факторы, эндокринно–гуморальные расстройства, а также предрасположенность иммунной системы к неадекватному ответу на различные эндогенные и экзогенные раздражители (аллергены). В основе иммунных нарушений при этом заболевании лежит формирование замедленной реакции гиперчувствительности Т–лимфоцитов, вследствие чего развивается повышенная чувствительность ко многим продуктам, контактирующим с кожей (моющие средства, продукты бытовой химии, косметические средства, одежда). Нередко рецидивы экземы возникают на лекарственные препараты, пищевые продукты и вещества, находящиеся в воздушной среде (аэроаллергены) [5,10].
Характерным клиническим симптомом экземы является появление на гиперемированной коже мелких везикул с последующим образованием мокнущих эрозий, сопровождающихся сильным зудом. Клиника экземы характеризуется разнообразием форм и вариантов, что зависит от стадии и локализации процесса, характера причинных факторов, особенностей макроорганизма. Но в основном большинство разновидностей данной болезни протекает по единому трафарету, который отражает стадии экзематозного процесса: эритематозную, везикулезную, мокнущую, крустозную, сквамозную. Некоторые формы экземы могут протекать без мокнутия. Везикулезная стадия экземы может осложниться вторичной инфекцией с образованием пустул и гнойных корок.
Среди клинических разновидностей экземы наиболее распространенной является истинная экзема, характеризующаяся симметричностью и полиморфизмом высыпаний, упорным и затяжным клиническим течением, резистентностью к проводимой терапии. Микробная экзема также широко распространена в популяции. Этот вид экземы развивается на фоне предшествующего микробного или микотического воспаления. Экзематозный процесс возникает как реакция на длительную сенсибилизацию к продуктам жизнедеятельности бактериальных или микотических возбудителей (пиококков, мицелия патогенных грибов). Экзематозные высыпания возникают вокруг длительно незаживающих язв, пролежней, свищей от остеомиелита, ран, а также на фоне длительно текущего микоза стоп или микоза другой локализации. Процесс на коже может носить как острый, так и хронический характер, часто ассиметричный, очаги – с четкими границами, округлых или овальных очертаний [10] (рис. 2).
Аллергический контактный дерматит (АКД) является одним из наиболее распространенных заболеваний кожи и встречается в любом возрасте. Контактные аллергены весьма разнообразны: вещества растительного происхождения, металлы, косметические средства, топические лекарственные препараты, краски. Патогенез АКД, так же как и экземы, обусловлен аллергической реакцией гиперчувствительности Т–лимфоцитов замедленного типа. В отличие от экземы в основе АКД лежит моновалентная сенсибилизация, отсутствуют отягощающие психовегетативные и эндокринно–гуморальные факторы. Высыпания при АКД локализуются не только в месте контакта с аллергеном, но за пределами его воздействия. Для клинической картины АКД характерны зуд, жжение и покалывание кожи, интенсивная гиперемия, отечность, образование везикул, эрозий в острой стадии, инфильтрация, шелушение, сухость кожи – в хронической [5].
Крапивница – дерматоз, характеризующийся появлением на коже волдырей, сопровождающихся интенсивным зудом и жжением. Появление уртикарных высыпаний может быть обусловлено разнообразными причинами. Под термином «крапивница» в настоящее время понимается целая группа заболеваний различной этиологии и патогенеза, протекающих остро и хронически и соответственно имеющих различный прогноз и исход. Крапивница относится к распространенным заболеваниям и встречается у 15–25% людей в популяции, а 1/4 случаев приходится на хроническую крапивницу. Известно, что у 25% больных крапивница рано или поздно переходит в хроническую форму, и это резко снижает качество жизни пациентов. В настоящее время этиологическая классификация крапивницы не используется, так как у одного и того же больного могут встретиться несколько типов крапивницы. Однако выявление причины заболевания необходимо, так как ее устранение в ряде случаев может привести к излечению.
Различают следующие этиологические факторы:
• экзогенные:
– физические (температурные),
– механические,
– химические (лекарственные средства, пищевые продукты);
• эндогенные:
– очаги хронической инфекции,
– нарушение функции печении,
– болезни ЖКТ.
Патогенетические механизмы крапивницы разнообразны: прежде всего это иммунные реакции (аутоиммунная крапивница, IgE–обусловленная крапивница, крапивница, опосредованная комплементом), наследственные и физические факторы.
Клинически крапивница характеризуется появлением распространенных волдырей бледно–розового цвета. Крупные волдыри имеют фарфорово–белый цвет в центре с красноватым ободком по периферии, сопровождаются интенсивным зудом или жжением кожи. Для крапивницы характерен красный разлитой возвышающийся дермографизм (рис. 3). Один элемент существует не более 24 ч. При отеке Квинке (ограниченной форме крапивницы) происходит ассиметричное увеличение объема определенной зоны лица (губы, щеки) или конечности без изменения цвета кожи [5,11].
Одним из главных медиаторов аллергических реакций является гистамин, который наряду с другими провоспалительными медиаторами высвобождается при дегрануляции тучных клеток. Поэтому средствами базовой терапии первой линии в лечении аллергических заболеваний являются блокаторы Н1–гистаминовых рецепторов. Они применяются в качестве основных препаратов для лечения аллергодерматозов для купирования зуда, порой беспокоящего пациента больше, чем высыпания на коже. Причем в последние десятилетия основной акцент делается на неседативные антигистаминные препараты второго поколения, к которым относятся лоратадин, цетиризин, астемизол, фексофенадин и др. Большинство этих препаратов имеют преимущества перед классическими Н1–антогонистами, такие как:
• высокая избирательность (отсутствие блокады других типов рецепторов);
• очень высокая специфичность и высокое сродство к Н1–рецепторам;
• быстрое начало действия;
• непроходимость через ГЭБ в терапевтических дозах;
• отсутствие связи абсорбции с приемом пищи;
• отсутствие тахифилаксии [12].
Также известно, что метаболиты антигистаминных препаратов второго поколения, такие как дезлоратадин, при отсутствии седативного, кардиотоксического и других нежелательных эффектов имеют значительно лучший профиль безопасности. Дезлоратадин (Лордестин) – активный метаболит лоратадина, хорошо известного селективного блокатора Н1–гистаминовых рецепторов второго поколения. Дезлоратадин (Лордестин) обладает сходными фармакодинамическими свойствами, однако по активности превосходит лоратадин (в 2,5–4 раза) и другие препараты этой группы. В экспериментальных исследованиях было показано, что дезлоратадин отличается наибольшим сродством к Н1–гистаминовым рецепторам и медленной диссоциацией из связи с ними. По аффинности он в 200 раз превосходит фексофенадин, в 50 раз – лоратадин и цетиризин, в 3 раза – левоцетиризин [13–15].
В исследованиях Кreutner W., Hey J., Anthes J. et al. было доказано, что дезлоратадин обладает в 60 раз большей аффинностью к Н1–рецепторам, чем к Н2– и мускариновым рецепторам. Селективность препарата подтверждают результатами плацебо–контролируемых фармакологических и клинических исследований, в которых дезлоратадин не вызывал антихолинергических симптомов, таких как сухость во рту и нарушение зрения [16,17].
Доклинические исследования показали, что дезлоратадин обладает выраженным противовоспалительным действием, ингибирует многие медиаторы, принимающие участие в развитии системного аллергического воспаления, включая цитокины и хемокины, а также молекулы адгезии. Например, дезлоратадин снижал выброс гистамина, триптазы, лейкотриена С4 и простагландина D2 тучными клетками и базофилами, in vitro стимулированную секрецию тучными клетками человека ИЛ–3, ИЛ–4, ФНО–А, гранулоцитарно–макрофагального колониестимулирующего фактора, секрецию ИЛ–8 тучными клетками, базофилами и эндотелиальными клетками. В исследованиях Agrawal D., Berro A., Townely R. было показано подавляющее действие препарата на хемотаксис и активацию эозинофилов in vitro и образование супероксидного радикала [13,16,18,19].
Дезлоратадин характеризуется большой скоростью достижения максимальной плазменной концентрации и быстрым началом действия (через 1,25–3 ч). У здоровых людей дезлоратадин метаболизируется главным образом путем глюкуронирования с образованием 3–ОН формы. Фармакокинетика дезлоратадина является линейной и пропорциональной дозе. Период полувыведения препарата составляет 21–24 ч, что позволяет назначать его 1 раз/сут. Прием пищи не оказывает влияния на скорость и степень всасывания препарата. Было выявлено, что фармакокинетика и биодоступность дезлоратадина были сходными при приеме препарата натощак или после стандартизированной пищи у здоровых людей (Cmax натощак и после еды составила 3,3 и 3,53 нг/мл соответственно, р=0,17). Следовательно, препарат можно принимать как после еды, так и натощак, что свидетельствует об удобстве его применения [20].
В УрНИИДВиИ эффективность и безопасность дезлоратадина в составе комплексной терапии была оценена у детей с АД в возрасте от 2 до 12 лет. Препарат в виде таблеток или сиропа назначали в возрастной дозировке утром независимо от приема пищи. Динамику изменений клинических симптомов заболевания и оценку субъективных ощущений проводили до начала терапии, на 7–й день лечения и после его окончания. В целом практически у 90% больных с АД проводимая терапия способствовала уменьшению зуда или полному его регрессу [21].
Антигистаминные препараты являются средством первого выбора для лечения хронической идиопатической крапивницы (ХИК), которая представляет собой серьезную медико–социальную проблему, снижая качество жизни пациентов так же, как при ишемической болезни сердца. Пациенты жалуются на нарушения сна, эмоциональный дистресс, ограничение социальной активности [22].
Ring J., Hein R., Gauger A. было проведено двойное слепое плацебо–контролируемое моногоцентровое исследование 190 пациентов со среднетяжелой и тяжелой ХИК. При обострении заболевания пациентам назначали дезлоратадин 5 мг/сут. или плацебо (контроль). Длительность лечения могла достигать 6 нед. Первичным критерием эффективности была средняя динамика индекса зуда в течение первых 7 дней лечения по сравнению с исходным показателем. Было выявлено, что в группе дезлоратадина индекс зуда уменьшился на 56%, а в группе плацебо – на 22%, отмечено более быстрое регрессирование высыпаний на коже по сравнению с контрольной группой. Также было обнаружено, что у пациентов из 1–й группы в течение первой недели лечения степень нарушения сна при применении препарата уменьшилась на 53%, а у пациентов из 2–й – только на 18%. Как больные, так и врачи высоко оценивали общую положительную динамику симптомов ХИК и ответ на лечение дезлоратадином. Переносимость препарата была хорошей, только у одного пациента в процессе терапии появились жалобы на головную боль, но он продолжил лечение [23].
В другом исследовании было показано, что дезлоратадин уменьшал выраженность основных клинических симптомов ХИК, прежде всего зуда, на 50–70%. Действие препарата продолжалось до 24 ч. Уменьшение симптомов зуда в конце интервала дозирования составляло 45% (против 4% на плацебо) и 69% – после 6 нед. приема. Также было отмечено достоверное уменьшение размеров и числа пузырей на фоне терапии дезлоратадином при его длительном применении. Пациенты отмечали улучшение сна на 80%. В исследовании, в котором проводилась оценка качества жизни у пациентов с ХИК, на фоне приема препарата в течение 7 дней отмечалось снижение баллов по шкале опросника Dermatology Life Quality Index с 13,4 до 9,1 [24,25].
Эффективность и переносимость дезлоратадина у пациентов с аллергическими заболеваниями изучалась также в четырех крупных клинических исследованиях в Германии в 2001–2002 гг. Общее число пациентов обоего пола в возрасте старше 12 лет составило 77 800 человек. Симптомы аллергических заболеваний оценивались до и после лечения. В результате лечения дезлоратадином у подавляющего числа пациентов наблюдалось купирование симптомов, что свидетельствовало о выраженном клиническом эффекте, причем быстрое начало действия на фоне приема дезлоратадина отметили 67% пациентов и 63% врачей. Помимо купирования основных симптомов аллергических заболеваний у большинства пациентов улучшалось общее состояние в виде нормализации сна и повышения дневной активности [26].
Анализ безопасности дезлоратадина (исследовано около 6000 больных до 2 лет) показал частоту возникновения нежелательных реакций, сравнимую с уровнем плацебо у детей, а у пожилых пациентов частота нежелательных реакций была даже ниже плацебо [27].
В клиническом исследовании с включением 12 050 пациентов была подтверждена высокая терапевтическая эффективность дезлоратадина при ХИК. При этом было отмечено, что антигистаминовая и антиаллергическая активность препарата не сопровождается эффектом седации и не влияет на когнитивные и психомоторные функции (концентрация внимания, память, способность к обучению). Это позволяет длительно использовать препарат в амбулаторной практике [28].
Таким образом, дезлоратадин является высокоэффективным и безопасным антигистаминным препаратом второго поколения для лечения аллергических заболеваний, о чем свидетельствуют результаты плацебо–контролируемых и сравнительных клинических исследований. Препарат улучшает качество жизни пациентов с аллергозами благодаря уменьшению депрессии, нормализации сна, повышению дневной активности за счет отсутствия седативного эффекта.
Одним из возможных путей уменьшения затрат на лечение является использование дженериков. До недавнего времени на фармацевтическом рынке России дезлоратадин был представлен единственным оригинальным препаратом. В настоящее время появился воспроизведенный фармацевтической компанией «Гедеон Рихтер» препарат дезлоратадина под названием Лордестин. Высокое качество препарата, по эффективности не уступающее оригинальному, сочетается с более низкой ценой, что делает его доступным для применения в широкой медицинской практике с целью лечения распространенных в популяции аллергодерматозов и других аллергический заболеваний.

Литература
1. Федоскова Т.Г., Ильина Н.И. Роль аллергических заболеваний в общеклинической практике. // РМЖ (Клинические рекомендации и алгоритмы для практикующих врачей, социально–значимые заболевания). 2004 № 12 (14). С. 876–885.
2. Van Coevorden A.M., Coenraads P.J., Svensson A. et al. Overview of studies of treatments for hand eczema–the EDEN hand eczema survey // Br. J. Dermatol. 2004. № 2. P. 446–451.
3. Белоусова Т.А. Аллергодерматозы – болезни современной цивилизации // РМЖ. 2003. Т. 11. № 27. С. 1538–1542.
4. Общая аллергология Т.1 / Под. ред. Г.Б. Федосеева. – СПб., 2001. С. 42–382.
5. Вулф К., Джонсон Р., Сюрмонд Д. Дерматология по Томасу Фицпатрику. М., 2007.
6. Мельниченко А.В., Григорян Н.С., Кочергин Н.Г. Фенотипический подход к гетерогенности атопического дерматита //Аллергология и дерматология. 2011. № 3(62). С.. 56–59.
7. Homey B. et al. Cytokines and chemokines orchestrate atopic skin inflammation // J. Allergy Clin. Immunol. 2006. Vol. 118. №1. Р. 378.
8. Chan L.S., Robinson N., Xu L. Expression of interleukin–4 in the epidermis of transgenic mice results in a pruritic inflammatory skin disease: an experimental animal model to study atopic dermatitis // J. Inves. Dermatol. 2001. Vol. 117. № 1.Р. 977–978.
9. Атопический дерматит и инфекции кожи у детей: диагностика, лечение, профилактика (пособие для врачей). М., 2004.
10. Иванов О.Л., Белоусова Т.А. Дерматиты (приложение к журналу здоровье). М., 2000.
11. Аравийская Е.Р., Соколовский Е.В. Принципы ведения пациентов с крапивницей: отечественные и международные рекомендации // Клиническая дерматология и венерология. 2008. № 2. С. 38–41.
12. Гущин Н.С. Антигистаминные препараты (пособие для врачей). М., 2000.
13. Горячкина Л.А. Современные антигистаминные препараты в лечении аллергических заболеваний // РМЖ. 2001. Т. 9. № 21. С. 945–950.
14. Леонова М.В. Современные антигистаминные препараты: выбор в изобилии предложений //Фарматека. 2011. № 10. С. 26–31.
15. Мубаракшина О.А. Современные антигистаминные препараты: нюансы выбора // Медицинский вестник. 2011. № 13–14. С. 554–555.
16. Henz B. The pharmacological profile of desloratadie: a review // Allergy. 2001. Vol. 56 (suppl. 65). Р. 7–13.
17. Kreutner W., Hey J., Anthes J. et al. Preclinical pharmacology of desloratadine, a selective and nonsedating histamine HI receptor antagonist, 1st communication: receptor selectivity, antihistaminic activity, and antiallergic effects // Arzneimittelforschung. 2000. Vol. 50. Р. 345–352.
18. Agrawal D., Berro A., Townely R. Desloratadine attenuation of eosinophil chemotaxis, adhesion, and superoxide generation // Allergy. 2000. Vol. 55 (suppl. 63). S276. Abstract 990.
19. Lippert U., Moller A., Welker P. et al. Inhibition of cytokine secretion from human leukemic mast cells and basophils by HI– and H2–receptor antagonists // Exp. Dermatol. 2000. Vol. 9. Р. 118–124.
20. Gupta S., Banfield C., Kantesaria B. et al. Pharmacokinetic and safety profile of desloratadine and fexofenadine when coadministered with azithromycin: a randomized, placebo–controlled, parallel–group study // Clin. Ther. 2001. Vol. 23 (3). Р. 451–466.
21. Кунгуров Н.В., Кохан М.М., Кениксфест Ю.В., Гришаева Е.В., Хосева Е.Н. Применение антигистаминного препарата эриус (дезлоратадин) в комплексной терапии хронических дерматозов //Аллергология. 2005. Vol. № 3. Р. 56.
22. O’Donnell B.F., Lawlor F., Simpson J. et al. Theimpact of chronic urticaria on the quality of life // Br J Dermatol. 1997. Vol. 136(2). Р. 197–201.
23. Ring J., Hein R., Gauger A. Desloratadine in the treatment of chronic idiopathic urticaria // Allergy. 2001. Vol. 56 (suppl. 65). Р. 28–32.
24. Ring J., Hein R., Gauger A. et al. for the Desloratadine Study Group. Once–daily desloratadine improves the signs and symptoms of chronic idiopathic urticaria: a randomized, double–blind, placebo–controlled study // Int J Dermatol. 2001. Vol. 40(1). Р. 72–76.
25. Lachapelle J.M., Decroix J., Henrijean A. et al. Desloratadine 5 mg once daily improves the quality of life of patients with chronic idiopathic urticaria // J Eur Acad Dermatol Venereol. 2006. Vol. 20(3). Р. 288–292.
26. Bachert C., Maurer M. Safety and efficacy of desloratadine in subjects with seasonal allergic rhinitis or chronic urticaria results of four postmarketing surveillance studies // Clin Drug Investig. 2010. Vol. 30(2). Р. 109–122.
27. DuBuske L.M. Review of desloratadine for the treatment of allergic rhinitis, chronic idiopatic urticaria and allergic inflammatory disorders // Expert Opin Pharmacother. 2005. Vol. 6(14). Р. 2511–2523.
28. Montoro J. Effect of H1 antihistamints upon the central nervous system // J. Invest Allergol Clin Immunol. 2006. Vol. 16 (Suppl 1). Р. 24–28.