Опыт применения генно-инженерной биологической терапии в лечении хронической крапивницы

лет

предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе

Присоединяйтесь!

Личный кабинет

лет

Присоединяйтесь!

лет

Присоединяйтесь!

Опыт применения генно-инженерной биологической терапии в лечении хронической крапивницы

string(5) "83322"

Аллергология Дерматология Иммунология

168

25 апреля 2025

ФГБОУ ВО КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого Минздрава России, Красноярск, Россия

КГБУЗ ККБ, Красноярск, Россия

Введение: хроническая спонтанная крапивница (ХСК) является социально значимым заболеванием не только в связи с высокой распространенностью, но и с развитием симптомов преимущественно у лиц трудоспособного возраста, большими финансовыми затратами на лечение, а также отсутствием унифицированных подходов к диагностике и лечению.

Цель исследования: провести анализ собственного клинического опыта в достижении ремиссии/контроля у пациентов с тяжелой ХСК на фоне использования препарата омализумаб.

Материал и методы: в исследование включено 30 пациентов, среди них 8 мужчин, медиана возраста составила 48 [33; 55] лет, медиана дебюта заболевания — 32 [20,5; 40,75] года, с продолжительностью заболевания более 12 мес. Оценку симптомов заболевания исходно и в течение всего периода наблюдения осуществляли с помощью опросника UAS-7.

Результаты исследования: пациенты получали удвоенную дозу антигистаминных препаратов второго поколения, системные глюкокортикостероиды (по потребности) без существенного улучшения состояния. На момент инициации терапии медиана оценки выраженности крапивницы по UAS-7 составила 41 [35,25; 42] балл. Назначение иммунобиологической терапии препаратом омализумаб позволило достичь частичного или полного контроля ХСК, отказа от применения системных глюкокортикостероидов, частичной или полной отмены антигистаминных препаратов второго поколения. При этом у 40% пациентов отмечена ранняя клиническая ремиссия, у 50% — отсроченный ответ на терапию, при котором значимое снижение активности крапивницы происходило по прошествии 8 нед. лечения.

Заключение: полученные нами результаты свидетельствуют о высокой эффективности иммунобиологической терапии препаратом омализумаб у пациентов с тяжелой ХСК.

Ключевые слова: хроническая спонтанная крапивница, хроническая индуцированная крапивница, антигистаминные препараты, омализумаб, эффективность терапии.

E.A. Sobko^1,2, I.V. Demko^1,2, A.Yu. Kraposhina^1,2,V.A. Chernykh^1,2

¹Prof. V.F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University, Krasnoyarsk, Russian Federation

²Krasnoyarsk Regional Clinical Hospital, Krasnoyarsk, Russian Federation

Background: сhronic spontaneous urticaria (CSU) constitutes a socially significant disease not only due to its high prevalence but also because it predominantly affects individuals of working age, incurs substantial financial costs for treatment, and exhibits the absence of standardized diagnostic and therapeutic protocols.

Aim: to analyze clinical experience in achieving remission or disease control in patients with severe CSU through the use of omalizumab.

Materials and Methods: the study enrolled 30 patients, including 8 males, with a median age of 48 years [33; 55] and a median disease onset of 32 years [20.5; 40.75] (with a disease duration of over 12 months). Urticaria symptom severity was assessed using the UAS-7 questionnaire at baseline and throughout the follow-up period.

Results: patients were initially treated with double doses of second-generation antihistamines and systemic corticosteroids (as needed), without achieving significant symptom improvement. At the initiation of omalizumab therapy, the median UAS-7 score was 41 points [35,25; 42]. Treatment with omalizumab resulted in partial or complete disease control, the discontinuation of systemic glucocorticosteroids, and partial or complete withdrawal of second-generation antihistamines. Early clinical remission was achieved in 40% of patients, while 50% exhibited a delayed response, with a substantial reduction in urticaria activity occurring after eight weeks of treatment.

Conclusion: the results of this study underscore the high efficacy of omalizumab as a targeted immunobiological therapy in patients with severe CSU.

Keywords: chronic spontaneous urticaria, chronic induced urticaria, antihistamines, omalizumab, therapy efficacy.

For citation: Sobko E.A., Demko I.V., Kraposhina A.Yu., Chernykh V.A. Experience of using genetically engineered biological therapy in the treatment of chronic urticaria. Russian Medical Inquiry. 2025;9(2):105–111 (in Russ.). DOI: 10.32364/2587-6821-2025-9-2-2

Для цитирования: Собко Е.А., Демко И.В., Крапошина А.Ю., Черных В.А. Опыт применения генно-инженерной биологической терапии в лечении хронической крапивницы. РМЖ. Медицинское обозрение. 2025;9(2):105-111. DOI: 10.32364/2587-6821-2025-9-2-2.

Введение

Хроническая крапивница (ХК) — распространенное заболевание, характеризующееся появлением волдырей, сопровождающихся зудом или ангионевротическим отеком, с продолжительностью более 6 нед. Распространенность ХК в популяции составляет 0,1–1,5%, развивается она преимущественно у лиц трудоспособного возраста [1]. ХК приводит к выраженному снижению качества жизни, оказывая серьезное влияние как на физическое, так и на психологическое состояние [2]. В 80–90% случаев ХК является идиопатической [3].

За последнее время неоднократно пересматривались вопросы патогенеза, классификации, подходы к лечению и профилактике ХК. Выделяют два фенотипа заболевания: спонтанная и индуцированная ХК, возникающая в результате воздействия определенного фактора [4]. Воздействие термических (горячее, холодное), механических (трение, вибрация, давление) или электромагнитных (солнечное излучение) факторов приводит к развитию индуцированной крапивницы (холодовая, аквагенная, тепловая, дермографическая, солнечная, холинергическая, вибрационная, контактная), которая возникает почти сразу после контакта с раздражителем и купируется после прекращения воздействия. Для хронической спонтанной крапивницы (ХСК) характерно спонтанное появление волдырей и/или ангионевротического отека в период 6 нед. и более [5].

Важную роль в патогенезе ХК играют гистамин, а также цитокины, хемокины и другие медиаторы воспаления, которые высвобождаются из тучных клеток при их активации и дегрануляции [4]. Эти медиаторы вызывают вазодилатацию, повышение проницаемости сосудистой стенки с выходом жидкости в окружающие ткани, индуцируют миграцию клеток и активируют чувствительные нервные волокна [6].

В настоящее время можно выделить два эндотипа ХСК, которые различаются по патогенезу и маркерам заболевания, а также по клиническому течению и чувствительности к применяемому лечению: тип I и тип IIb. ХСК типа I связана с появлением антител IgE к аутоантигенам, таким как тирео-глобулин, тиреопероксидаза, двухцепочечная ДНК и интерлейкин 24. Антигистаминные препараты (АГП) и омализумаб (ОМА), используемые при терапии этого эндотипа, обычно эффективны. При ХСК IIb типа выявляются антитела IgG и IgM к IgE и высокоаффинным рецепторам IgE (FcεRI). При данном эндотипе эффективность АГП и ОМА ниже, однако отмечается положительный эффект от иммуносупрессивной терапии [4].

На сегодняшний день выбор терапии при ХСК является очень сложной задачей. Современный алгоритм фармакотерапии предполагает ступенчатое ведение пациентов с ХК [5]. Официально разрешенной с 2014 г. биологической терапией идиопатической ХСК, рекомендованной к применению при неэффективности неседативных АГП, является антиIgE-терапия [5].

Омализумаб — это рекомбинантное гуманизированное моноклональное антитело IgG1, направленное против IgE-специфических эпитопов области связывания FcεRI циркулирующего IgE, которое препятствует связыванию IgE/FcεRI на тучных клетках и базофилах с последующей регуляцией активации клеток [7]. Рекомендуется вводить ОМА для лечения ХСК подкожно в фиксированной дозе 300 мг каждые 4 нед. [8].

Проведено большое количество многоцентровых клинических исследований эффективности ОМА при различных видах крапивницы, в том числе при тяжелых вариантах течения данного заболевания [9–11]. В исследовании II фазы была показана эффективность и безопасность применения ОМА в дозах 300 и 600 мг однократно для купирования симптомов крапивницы, в том числе у пациентов с ХСК, имевших антитела к тиреоидной пероксидазе (АТ к ТПО) и рефрактерных к традиционным методам терапии крапивницы [12].

В 24-недельном клиническом исследовании X-CUISITE изучали эффективность и безопасность терапии ОМА у больных с тяжелой ХК с наличием аутоиммунного тирео-идита, где из 49 пациентов 27 получали терапию ОМА. В группе ОМА при его подкожном введении каждые 2 или 4 нед. в течение 24 нед. получен достоверно лучший эффект по сравнению с плацебо [13].

В исследовании ASTERIA была проведена оценка эффективности и безопасности ОМА у пациентов с тяжелой неконтролируемой крапивницей, ранее получавших терапию блокаторами Н1-гистаминовых рецепторов. Пациенты, включенные в исследование, получали подкожно ОМА в дозе 75, 150, 300 мг каждые 4 нед. К 12-й неделе было выявлено значимое изменение интенсивности зуда, определенное согласно UAS 7 (Urticaria Activity Score 7 — Индекс активности крапивницы 7), в группе пациентов, получающих биологическую терапию (в группе ОМА 300 мг — -9,8±6,0 (р<0,001)), у них также отмечалась регрессия уртикарной сыпи (в 53% — в группе ОМА 300 мг) [14].

В исследование III фазы были включены пациенты с ХСК, у которых сохранялись симптомы заболевания, несмотря на комбинированную терапию Н1-гистаминоблокаторами в четырехкратной дозе в сочетании с Н2-гистаминоблокаторами или антилейкотриеновыми препаратами или в сочетании с двумя этими препаратами. Общая частота и тяжесть побочных эффектов и серьезных нежелательных явлений были схожи между группами ОМА и плацебо. К 12-й неделе терапии росла доля пациентов, у которых зуд и уртикарные элементы отсутствовали полностью (UAS 7=0) по сравнению с группой плацебо (34% против 5%, р<0,001) и данный эффект сохранялся к 24-й неделе лечения [15].

В открытом исследовании оценивалась эффективность применения ОМА в дозе 150 мг ежемесячно у пациентов с тяжелой, трудно поддающейся традиционной терапии крапивницей. Была доказана высокая эффективность данного препарата у пациентов с тяжелой крапивницей, требующей терапии системными глюкокортикостероидами (сГКС), в том числе у пациентов с холодовой крапивницей [16].

В 2020 г. был зарегистрирован первый биоаналог биологического препарата ОМА Генолар®, который рекомендован к применению начиная с 4-й ступени лечения бронхиальной астмы (БА) и ХК. В клиническом исследовании III фазы показана сопоставимая эффективность и безопасность препаратов Генолар® (АО «Генериум», Россия) и Ксолар® («Новартис Фарма АГ», Швейцария) в лечении персистирующей атопической БА среднетяжелого и тяжелого течения, симптомы которой недостаточно контролируются при терапии 4-й ступени (GINA, 2017) [17]. В инструкцию по применению этого препарата было включено такое показание, как лечение хронической идиопатической резистентной к АГП крапивницы у пациентов в возрасте 12 лет и старше¹. Появление биоаналога препарата ОМА на российском рынке делает выбор лечения для пациентов с тяжелой ХС более доступным.

Цель исследования: провести анализ собственного клинического опыта в достижении ремиссии/контроля у пациентов с тяжелой ХСК на фоне использования терапии ОМА.

Материал и методы

Исследование проведено на базе легочно-аллергологического центра ККБУЗ ККБ (Красноярск) в период с января 2022 г. по февраль 2025 г. Протокол исследования одобрен локальным этическим комитетом ККБУЗ ККБ. Использованы данные пациентов в соответствии с подписанным добровольным информированным согласием.

В исследование включено 30 пациентов с подтвержденным диагнозом ХСК тяжелого течения, среди которых 8 (26,7%) мужчин и 22 (73,3%) женщины. Медиана возраста пациентов составила 48 [33; 55] лет. Все пациенты перед инициацией иммунобиологической терапии препаратом ОМА были обследованы в соответствии с федеральными клиническими рекомендациями².

Критерии невключения в исследование: острая крапивница, ХК легкой и средней степени тяжести, прием циклоспорина по поводу ХК.

Обязательными были: сбор жалоб и анамнеза, физикальный осмотр, проведение инструментальных и лабораторных методов обследования. Перечень обязательных исследований включал: общий анализ крови с определением СОЭ и уровня С-реактивного белка (СРБ), биохимический анализ крови (общий и прямой билирубин, ревматоидный фактор, трансаминазы), определение уровня общего IgЕ, диагностический поиск с целью исключения паразитарной инвазии. Кроме того, было выполнено инструментальное обследование (УЗИ органов брюшной полости, УЗИ щитовидной железы, фиброгастродуоденоскопия). В случае выявления отклонений в результатах лабораторных или инструментальных методов исследования пациента направляли на консультацию к узкому специалисту.

Оценка степени тяжести крапивницы проводилась при первичном обследовании, а также в ходе динамического наблюдения на всех этапах лечения. Для этого использовали индекс UAS 7, основанный на балльной оценке основных клинических симптомов заболевания (количество высыпаний и интенсивность зуда) самим пациентом каждые 24 ч за 7 последовательных дней. Значения могут варьировать от 0 до 21 балла в неделю для зуда и от 0 до 21 в неделю для количества волдырей. Общее значение UAS 7 за неделю может составлять от 0 до 42 баллов. Тяжелое течение ХК соответствует 28–42 баллам, ХК средней степени тяжести — 16–27 баллам, легкой степени — 7–15 баллам, 0 — отсутствие симптомов.

До включения в исследование пациенты получали терапию АГП нерегулярно. После подтверждения диагноза ХСК всем пациентам была назначена базисная терапия первой линии с использованием АГП второго поколения (АГП 2) в терапевтической дозе в соответствии с федеральными клиническими рекомендациями2. При отсутствии контроля над симптомами в течение 2–4 нед. терапия пересматривалась с увеличением дозы АГП 2 до четырехкратной с оформлением информированного согласия пациента на лечение off-label. При отсутствии эффекта от монотерапии АГП 2 в четырехкратной дозе в период обострения ХСК пациенты получали курсы сГКС.

Сохранение тяжелого течения крапивницы, отсутствие эффекта от монотерапии АГП 2, частые обострения с использованием сГКС являлись показанием к инициации терапии препаратом ОМА (вторая линия терапии ХСК). Препарат использовали согласно инструкции по применению, в дозе 300 мг подкожно 1 раз в 4 нед., курс терапии составлял от 6 мес. до 3 лет. Все пациенты продолжали ведение дневника UAS 7 каждые 24 ч.

Статистическая обработка полученных данных проведена с использованием программного пакета Statistica 10.0. Описательный анализ включал расчет медианы и квартилей (Me [Q1; Q3]).

Результаты исследования

Диагноз ХСК был подтвержден у всех пациентов, в анамнезе паразитарная инвазия определялась у 11 (36,6%) больных, однако после проведения дегельминтизации контроля крапивницы достигнуть не удалось. Все пациенты до начала терапии имели выраженные клинические симптомы ХК, о чем свидетельствовали данные опросника UAS 7, оценка по которому составила 41 [35,25; 42] балл, что соответствует тяжелому течению заболевания. Длительность течения крапивницы от 1 года до 3 лет регистрировалась у 12 (40%) больных, от 3 до 6 лет — у 3 (10%), более 10 лет — у 15 (50%). У 9 (30%) больных заболевание носило смешанный характер: ХСК сочеталась с хронической индуцированной крапивницей (ХИК) в ответ на воздействие специфического триггерного фактора. Наблюдались три физические формы ХИК: симптоматический дермографизм — у 6 (20%) пациентов; холодовая крапивница — у 1 (3,3%) пациента, замедленная крапивница от давления — у 2 (6,7%) пациентов.

Ухудшение течения ХСК после стресса отмечали 13 (43,3%) пациентов. Кроме того, обращает на себя внимание, что в 26,6% случаев больные связывали появление уртикарных элементов и/или ангиоотеков с употреблением некоторых пищевых продуктов, однако соблюдение элиминационной диеты не приводило к исчезновению клинических проявлений. У 10 (33,3%) больных в анамнезе регистрировались уртикарные высыпания с зудом после применения лекарственных препаратов, таких как β-лактамные антибиотики (n=6), нестероидные противовоспалительные средства (n=3), витамины группы В (n=1).

Пациенты с ХСК имели сопутствующую патологию (табл. 1).

Таблица 1. Сопутствующая патология у больных ХСК, включенных в исследование Table 1. Concomitant pathology in patients with CSU included in the study

По данным УЗИ патология щитовидной железы была выявлена у 9 (30%) пациентов, проведена консультация врача-эндокринолога и выполнены лабораторные анализы для оценки тиреоидного статуса с определением уровня тиреотропного гормона, свободного Т4, АТ к ТПО; все результаты соответствовали референтным значениям.

При лабораторном обследовании пациентов значительных отклонений не обнаружено. У 2 пациентов наблюдался повышенный (более 6%) уровень эозинофилов периферической крови, у 16 (53%) — повышенное содержание СРБ. В большинстве случаев уровень общего IgЕ соответствовал нормальным значениям, только у 7 (23%) человек зарегистрировано повышение данного показателя до 275 [211,5; 420] Ме/мл (табл. 2).

Таблица 2. Результаты лабораторных исследований боль- ных ХСК, включенных в исследование Table 2. Laboratory study results of patients with CSU included in the study

Все пациенты исходно получали АГП 2 в стандартной дозировке в течение 2–4 нед. в качестве первой линии терапии крапивницы, однако контроль над симптомами ХСК не достигался. Значение активности по UAS 7 оставалось выше 36 баллов у всех больных. Через 4 нед. всем пациентом доза АГП 2 увеличена до четырехкратной по решению врачебной комиссии с оформлением информированного согласия пациента. Дальнейшее наблюдение показало, что увеличение дозы АГП 2 не позволило получить клинически значимый эффект, активность крапивницы по шкале UAS 7 у всех респондентов оставалась высокой — в диапазоне от 28 до 42 баллов. Увеличение дозы АГП 2 также не позволило сократить потребность пациентов в применении сГКС. Так, до назначения иммунобиологической терапии у 6 (20%) пациентов потребность в терапии сГКС возникала 1 раз в 3 мес., 18 (60%) человек применяли сГКС 1 раз в месяц до 7 дней и 6 (20%) пациентов ежедневно использовали гормоны в дозе от 5 до 20 мг/сут.

Через 24 нед. на фоне терапии препаратом Генолар® полный контроль над ХСК был достигнут у 18 (60%) пациентов. В зависимости от достижения уровня контроля крапивницы пациенты были разделены на 3 группы. В 1-ю группу вошли быстрые и полные ответчики (n=12); 2-я группа характеризовалась отсроченным ответом (n=15); 3-ю группу составили пациенты, которые имели частичный ответ на терапию (n=3).

У 12 (40%) пациентов, составивших 1-ю группу, эффект от назначения ОМА наступил быстро в течение первых 4 нед.: степень активности крапивницы составила от 0 до 9 баллов, а через 8 нед. наблюдения — 0 баллов. В этой группе 2 человека до инициации генно-инженерной биологической терапии (ГИБТ) использовали сГКС, прием которых был отменен уже на 1-й неделе терапии. Через 8 нед. лечения все пациенты использовали АГП 2 в стандартной дозе. Через 12 мес. наблюдения 4 (13,3%) человека достигли контроля заболевания на фоне приема ОМА с отменой всех остальных лекарственных препаратов.

У 15 (50%) больных 2-й группы наблюдался отсроченный ответ на терапию препаратом ОМА. Так, суммарный балл UAS 7 до начала терапии составил 42 [35,5; 42], через 4 нед. после инициации снизился до 28 [21; 28]. После 2-й инъекции (через 8 нед.) активность крапивницы снизилась до 18 [18; 22], а на 16-й неделе показатель UAS 7 соответствовал средней степени тяжести заболевания и составил 16,5 [16,25; 16,75] балла. Через 24 нед. на фоне ГИБТ активность UAS 7 соответствовала легкому течению крапивницы и составила 4 [2,0; 4,0] балла.

В данной группе доза АГП 2 была снижена на 8-й неделе до терапевтической у 11 (73,3%) больных. ГКС прекратили использовать все пациенты данной группы. Через 16 нед. все пациенты использовали АГП 2 в стандартной дозе. Через 24 нед. только 9 (30%) больных продолжают прием АГП 2 в стандартной дозе.

В 3-й группе наблюдаются 3 пациента с частичным ответом на терапию ОМА. Исходно показатель UAS 7 составлял 42 балла. В течение первых 6 мес. лечения у больных наблюдались эпизоды обострения крапивницы, в связи с этим пациенты постоянно самостоятельно использовали АГП 2 в четырехкратной дозе и дополнительно сГКС внутривенно или перорально от 5 до 7 дней. Индекс активности крапивницы оставался высоким в течение 4 мес. наблюдения — 32 [31; 34], что соответствует тяжелому течению заболевания. К 6-му месяцу наблюдения показатель UAS 7 снизился до 22 [22,5; 26,0] баллов, что соответствует средней тяжести ХСК. Терапия ОМА была продолжена, что позволило отказаться от применения сГКС и перевести пациентов на удвоенную дозу АГП 2.

Следует отметить, что все пациенты терапию препаратом ОМА (Генолар®) переносили удовлетворительно, нежелательных побочных эффектов не зарегистрировано.

Обсуждение

Хроническая спонтанная крапивница — это одно из самых распространенных заболеваний кожи, характеризуется рецидивирующим течением и значительным снижением качества жизни. Для практических врачей ключевым является выявление триггерного фактора, после чего назначаются терапевтические мероприятия. Терапия пациентов с ХК характеризуется этапностью, когда переход на следующий этап связан с неэффективностью предыдущего. Большинство пациентов хорошо отвечают на традиционную терапию, однако есть больные, которые нуждаются в альтернативном лечении [18].

На сегодняшний день препаратами первой линии для лечения ХСК являются одобренные дозы АГП 2, и повышение дозы АГП от двукратной до четырехкратной в случае неполного эффекта от указанных в инструкции доз с целью полного или частичного устранения волдырей и кожного зуда1. В клинической практике также используются сГКС коротким курсом (до 10 дней), однако их постоянное применение может привести к возникновению тяжелых осложнений.

Омализумаб, моноклональное антитело к IgE, стал первым препаратом, одобренным для применения у пациентов с ХСК и ХИК, у которых сохраняются симптомы, несмотря на применение АГП [19]. Согласно данным литературы [20], доля пациентов, не отвечающих на стандартную терапию, достигает 40%. В нашем исследовании все пациенты демонстрировали выраженную рефрактерность к стандартной терапии АГП 2, что подтверждалось сохранением высокой активности заболевания (UAS 7 ≥36 баллов) даже при увеличении дозировки АГП 2.

В исследовании О.Ю. Олисовой и соавт. [21] все пациенты получали терапию ОМА в дозе 300 мг подкожно 1 раз в месяц на протяжении 6–12 мес. Уже после первой инъекции ОМА было отмечено снижение тяжести крапивницы, повышение уровня контроля заболевания и улучшение качества жизни у 90% пациентов. В нашей работе контроля над заболеванием также удалось достичь в 90% наблюдений, однако эффект от лечения развивался по-разному.

При анализе данных пациентов, устойчивых к АГП и лейкотриенам, примерно у 40% наблюдается полный ответ на ОМА (т. е. отсутствие крапивницы) при общей частоте ответа примерно 50–70% через 12 нед. Небольшая часть пациентов реагирует чрезвычайно быстро (в течение нескольких дней), в то время как у остальных улучшение наступает постепенно, в течение 2–10 нед. [18]. В нашем исследовании у 40% пациентов отмечена ранняя клиническая ремиссия, у 50% — отсроченный ответ на терапию, при котором значимое снижение активности крапивницы происходило по прошествии 8 нед. лечения. В качестве возможной причины различий в скорости развития клинического эффекта рассматриваются разные патофизиологические механизмы развития ХСК: быстрый и отсроченный ответ на ОМА может быть связан с аутоиммунными реакциями 1-го и 2-го типа соответственно [22].

Применение ОМА позволяет практически полностью избавиться от симптомов ХСК, что значительно улучшает качество жизни пациента и позволяет отменить сГКС, вызывающие развитие осложнений [23]. В нашем исследовании удалось отменить прием сГКС и снизить дозы АГП 2 до терапевтической.

Заключение

Таким образом, ГИБТ препаратом ОМА продемонстрировала высокую эффективность при рефрактерной ХСК. Полного контроля над заболеванием удалось достичь в 90% наблюдений. Важно, что длительное лечение не сопровождалось развитием побочных эффектов и хорошо переносилось пациентами.

Сведения об авторах:

Собко Елена Альбертовна — д.м.н., профессор, профессор кафедры госпитальной терапии и иммуноло-

гии с курсом последипломного образования ФГБОУ ВО КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого Минздрава России; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; заведующий отделением аллергологии КГБУЗ ККБ; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 3а; ORCID iD 0000-0002-9377-5213

Демко Ирина Владимировна — д.м.н., профессор, заведующий кафедрой госпитальной терапии и иммунологии с курсом последипломного образования ФГБОУ ВО КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого Минздрава России; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; заведующий легочно-аллергологическим центром КГБУЗ ККБ; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 3а; ORCID iD 0000-0001-8982-5292

Крапошина Ангелина Юрьевна — к.м.н., доцент, доцент кафедры госпитальной терапии и иммунологии с курсом последипломного образования ФГБОУ ВО КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого Минздрава России; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; врач-пульмонолог отделения пульмонологии КГБУЗ ККБ; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 3а; ORCID iD0000-0001-6896-877X

Черных Виктория Александровна — ассистент кафедры госпитальной терапии и иммунологии с курсом последипломного образования ФГБОУ ВО КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого Минздрава России; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; врач-аллерголог-иммунолог отделения аллергологии КГБУЗ ККБ; 660022, Россия, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 3а; ORCID iD 0009-0003-9191-5475

Контактная информация: Крапошина Ангелина Юрьевна, e-mail: angelina-maria@inbox.ru

Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах.

Конфликт интересов отсутствует.

Статья поступила 05.02.2025.

Поступила после рецензирования 28.02.2025.

Принята в печать 25.03.2025.

About the authors:

Elena A. Sobko — Dr. Sc. (Med.), Professor of Department of Hospital Therapy and Immunology with Postgraduate Education course, Prof. V.F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; 1, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; Head of the Department of Allergology, Krasnoyarsk Regional Clinical Hospital; 3A, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-9377-5213

Irina V. Demko — Dr. Sc. (Med.), Professor, Head of the Department of Hospital Therapy and Immunology with Postgraduate Education course, Prof. V.F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; 1, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; Head of the Pulmonary and Allergy Center, Krasnoyarsk Regional Clinical Hospital; 3A, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-8982-5292

Angelina Yu. Kraposhina — C. Sc. (Med.), Associate Professor of the Department of Hospital Therapy and Immunology with Postgraduate Education course, Prof.

V.F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; 1, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; pulmonologist of the Department of Pulmonology, Krasnoyarsk Regional Clinical Hospital; 3A, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-6896-877X

Victoria A. Chernykh — Assistant Professor of the Department of Hospital Therapy and Immunology with Postgraduate Education course, Prof. V.F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; 1,

Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; allergologist-immunologist of the Department

of Allergology, Krasnoyarsk Regional Clinical Hospital; 3A, Partizan Zheleznyak str., Krasnoyarsk, 660022, Russian Federation; ORCID iD 0009-0003-9191-5475

Contact information: Angelina Yu. Kraposhina, e-mail: angelina-maria@inbox.ru

Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned.

There is no conflict of interest.

Received 05.02.2025.

Revised 28.02.2025.

Accepted 25.03.2025.

¹Листок-вкладыш — информация для пациента. Генолар®, 150 мг, лиофилизат для приготовления раствора для подкожного введения. (Электронный ресурс.) URL: https://grls.rosminzdrav.ru/Grls_View_v2.aspx?routingGuid=f9549084-3ee4-4079-a38b-a51019ef56f4 (дата обращения: 01.02.2025).

²Клинические рекомендации. Крапивница. М., 2023. (Электронный ресурс.) URL: https://diseases.medelement.com/disease/крапивница-кр-рф-2023/17693 (дата обращения: 03.02.2025).

1. Gonçalo M., Gimenéz-Arnau A., Al-Ahmad M. et al. The global burden of chronic urticaria for the patient and society. Br J Dermatol. 2021;184(2):226–236. DOI: 10.1111/bjd.19561
2. Dias G.A.C., Coelho F.C., Pennaforte C. et al. Quality of life and disease activity assessment in patients with chronic urticaria. World Allergy Organ J. 2015;8(Suppl 1):A91. DOI: 10.1186/1939-4551-8-S1-A91
3. Schaefer P. Acute and Chronic Urticaria: Evaluation and Treatment. Am Fam Physician. 2017;95(11):717–724. PMID: 28671445
4. Pluta-Kubicz M., Brzoza Z. Chronic Urticaria — Pathogenesis, Diagnostics, Therapy and Influence of Coexisting Angioedema. J Clin Med. 2023;12(2):688. DOI: 10.3390/jcm12020688
5. Zuberbier T., Aberer W., Asero R. et al. The EAACI/GA2LEN/EDF/WAO guideline for the definition, classification, diagnosis and management of Urticaria. The 2017 revision and update. Allergy. 2018;73:1393–1414. DOI: 10.1111/all.13397
6. Ильина Н.И., Данилычева И.В., Дорофеева И.В. и др. Хроническая крапивница в теории и практике. Опыт UCARE-центров — практическим врачам. Российский аллергологический журнал. 2021;18(1):79–96. DOI: 10.36691/RJA1425Il'ina N.I., Danilycheva I.V., Dorofeeva I.V. et al. Chronic urticaria in theory and practice. Experience of UCARE centers — practical doctors. Russian Allergological Journal. 2021;18(1):79–96 (in Russ.). DOI: 10.36691/RJA1425
7. Gu S.L., Jorizzo J.L. Urticarial vasculitis. Int J Womens Dermatol. 2021;7:290–297. DOI: 10.1016/j.ijwd.2021.01.021
8. Sirufo M.M., Ginaldi L., De Martinis M. Successful Treatment With Omalizumab in a Child With Asthma and Urticaria: A Clinical Case Report. Front Pediatr. 2019;7:213. DOI: 10.3389/fped.2019.00213
9. Bindslev-Jensen C., Skov P.S. Efficacy of omalizumab in delayed pressure urticaria: a case report. Allergy. 2010;65(1):138–139. DOI: 10.1111/j.1398-9995.2009.02188.x
10. Boyce J.A. Successful treatment of cold-induced urticaria/ anaphylaxis with anti-IgE. J Allergy Clin Immunol. 2006;117(6):1415–1418. DOI: 10.1016/j.jaci.2006.04.003
11. Metz M., Altrichter S., Ardelean E. et al. Anti-immunoglobulin E treatment of patients with recalcitrant physical urticarial. Allergy Immunol. 2011;154(2):177–180. DOI: 10.1159/000320233
12. Saini S., Rosen K.E., Hsieh H.J. et al. A randomized, placebocontrolled, dose-ranging study of single-dose omalizumab in patients with H1-antihistamine-refractory chronic idiopathic urticarial. Allergy Clin Immunol. 2011;128(3):567–573. DOI: 10.1016/j.jaci.2011.06.010
13. Maurer M., Altrichter S., Bieber T. et al. Efficacy and safety of omalizumab in patients with chronic urticaria who exhibit IgE against thyroperoxidase. J Allergy Clin Immunol. 2011;128(1):202–209. e205. DOI: 10.1016/j.jaci.2011.04.038
14. Durack A., Matin R.N. Omalizumab for the treatment of chronic idiopathic or spontaneous urticaria: a critical appraisal. Br J Dermatol. 2014;171(1):10–13. DOI: 10.1111/bjd.13073
15. Kaplan A., Ledford D., Ashby M. et al. Omalizumab in patients with symptomatic chronic idiopathic/spontaneous urticaria despite standard combination therapy. J Allergy Clin Immunol. 2013;132(1):101–109. DOI: 10.1016/j.jaci.2013.05.013
16. Sussman G., Hébert J., Barron C. et al. Real-life experiences with omalizumab for the treatment of chronic urticarial. Ann Allergy Asthma Immunol. 2014;112(2):170–174. DOI: 10.1016/j.anai.2013.12.005
17. Ненашева Н.М., Аверьянов А.В., Ильина Н.И. и др. Сравнительное изучение клинической эффективности биоаналогичного препарата Генолар® по результатам рандомизированного клинического исследования III фазы. Пульмонология. 2020;30(6):782–796. DOI: 10.18093/0869-0189-2020-30-6-782-796Nenasheva N.M., Aver'yanov A.V., Il'ina N.I. et al. A comparative study of the clinical efficacy of the biosimilar drug Genolar® based on the results of a randomized phase III clinical trial. Pulmonology. 2020;30(6):782–796 (in Russ.). DOI: 10.18093/0869-0189-2020-30-6-782-796
18. Переверзина Н.О., Круглова Л.С., Мусаев И.Э. Настоящее и будущее в терапии хронической спонтанной крапивницы. Клиническая дерматология и венерология. 2020;19(5):604–612. DOI: 10.17116/klinderma202019051604Pereverzina N.O., Kruglova L.S., Musaev I.E. Present and future in the treatment of chronic spontaneous urticaria. Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology. 2020;19(5):604–612 (in Russ.). DOI: 10.17116/klinderma202019051604
19. Kaplan A.P., Giménez-Arnau A.M., Saini S.S. Mechanisms of action that contribute to efficacy of omalizumab in chronic spontaneous urticarial. Allergy. 2017;72(4):519–533. DOI: 10.1111/all.13083
20. Rubinia N.P.M., Ensinab L.F.C., Silvac E.M.K. et al. Effectiveness and safety of Omalizumab in the treatment of chronic spontaneous urticaria: Systematic review and meta-analysis. Allergologia et Immunopathologia. 2019;47(6):515–522. DOI: 10.1016/j.aller.2019.05.003
21. Олисова О.Ю., Скандер Д.М. Омализумаб в терапии различных форм хронической крапивницы. Российский журнал кожных и венерических болезней. 2023;26(3):243–250. DOI: 10.17816/dv321359Olisova O.Yu., Skander D.M. Omalizumab in the treatment of various forms of chronic urticaria. Russian Journal of Skin and Sexually Transmitted Diseases. 2023;26(3):243–250 (in Russ.). DOI: 10.17816/dv321359
22. Собко Е.А., Демко И.В., Шестакова Н.А. и др. Опыт продолжительного использования анти-IgE-терапии у пациентки с хронической спонтанной крапивницей. Медицинский совет. 2022;(6):176–180. DOI: 10.21518/2079-701X-2022-16-6-176-180Sobko E.A., Demko I.V., Shestakova N.A. et al. Experience of long-term use of anti-IgE therapy in a patient with chronic spontaneous urticarial. Medical Council. 2022;(6):176–180 (in Russ.). DOI: 10.21518/2079-701X-2022-16-6-176-180
23. Шульженко А.Е., Сорокина Л.Е., Ковалькова Е.В. и др. Сравнительный анализ клинической эффективности и безопасности биоаналога омализумаба в лечении пациентов с хронической спонтанной крапивницей. Российский аллергологический журнал. 2023;20(3):309–320. DOI: 10.36691/RJA15046Shulzhenko A.E, Sorokina L.E, Kovalkova E.V. et al. Comparative analysis of clinical efficacy and safety of omalizumab biosimilar in the treatment of patients with chronic spontaneous urticaria. Russian Journal of Allergy. 2023;20(3):309–320 (in Russ.). DOI: 10.36691/RJA15046