Метаболические и кардиопротективные эффекты ипраглифлозина у пациентов с сахарным диабетом 2 типа и гипертонической болезнью

лет

предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе

Присоединяйтесь!

Личный кабинет

лет

Присоединяйтесь!

лет

Присоединяйтесь!

Метаболические и кардиопротективные эффекты ипраглифлозина у пациентов с сахарным диабетом 2 типа и гипертонической болезнью

Эндокринология Кардиология

27 октября 2025

ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России, Омск, Россия

БУЗОО «ККД», Омск, Россия

БУЗОО «ГБ No 7», Омск

БУЗОО «ГП No 3», Омск, Российская Федерация

Цель исследования: изучить влияние ингибитора натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа (иНГЛТ-2) ипраглифлозина на метаболические показатели и структурно-функциональные характеристики сердца у пациентов с сахарным диабетом 2 типа (СД2) и гипертонической болезнью (ГБ) без атеросклеротических сердечно-сосудистых заболеваний (АССЗ).

Материал и методы: проведено проспективное когортное исследование с участием 30 пациентов с СД2, ГБ и диастолической дисфункцией левого желудочка сердца (ДД ЛЖ) (возраст 54,0 [50,0; 60,0] года, мужчин — 14), получающих ипраглифлозин в дозе 50 мг 1 р/сут в дополнение к получаемой пациентами сахароснижающей терапии. Выполняли общеклинические, лабораторно-инструментальные исследования, в том числе электрокардиографию, холетровское мониторирование, тест 6-минутной ходьбы, оценку физической работоспособности, качества жизни, приверженности терапии и переносимости препарата.

Результаты исследования: через 12 нед. наблюдения критерии ДД ЛЖ не выполнялись у 14 пациентов, через 24 нед. — у 18. К 24-й неделе терапии ипраглифлозином в целом отмечена положительная динамика субъективного статуса, результатов теста 6-минутной ходьбы. Выявлено значимое (p<0,001) снижение массы тела, ИМТ, окружности талии, индекса формы тела, индекса округлости тела, уровня глюкозы натощак, HbA1c, аланинаминтрансферазы, NT-proBNP. Также установлено значимое (p<0,001) влияние ипраглифлозина на краткосрочную вариабельность артериального давления (снижение среднего систолического и диастолического артериального давления в дневные и ночные часы), значимое снижение количества эпизодов суправентрикулярных и желудочковых экстрасистол. Определены признаки, которые могут рассматриваться как маркеры меньшей вероятности ответа на терапию иНГЛТ2 ипраглифлозином в виде устранения признаков ДД ЛЖ через 12 и 24 нед. Суммарный индекс по Миннесотскому опроснику качества жизни после терапии статистически значимо снизился (р<0,001). При анализе приверженности терапии по опроснику КОП-25 отмечена положительная динамика показателя важности модификации образа жизни (р<0,001).

Заключение: в группе пациентов с СД2, ГБ и ДД ЛЖ сердца без АССЗ впервые в краткосрочном наблюдении продемонстрированы клинически значимые метаболические и кардиопротективные эффекты иНГЛТ-2 ипраглифлозина, что может служить обоснованием преимуществ его применения в указанной группе пациентов.

Ключевые слова: сахарный диабет 2 типа, гипертоническая болезнь, диастолическая дисфункция, терапия, ипраглифлозин.

I.V. Druk¹, S.S. Safronova¹, O.I. Kanunnikova¹, U.A. Bykova², T.A. Ushakova³, M.V. Novitskaya⁴

¹Omsk State Medical University, Omsk, Russian Federation

²Clinical Diagnostic Center, Omsk, Russian Federation

³City Hospital No. 7, Omsk, Russian Federation

^4City Polyclinic No. 3, Omsk, Russian Federation

Aim: to study an effect of ipragliflozin (i. e., a type 2 sodium-glucose cotransporter inhibitor (SGLT-2)) on metabolic parameters, as well as on structural and functional cardiac characteristics in patients with type 2 diabetes mellitus (DM2) and arterial hypertension (AH) without atherosclerotic cardiovascular diseases (ACVD).

Materials and Methods: a prospective cohort study included 30 patients with DM2, AH and left ventricular diastolic dysfunction (LVDD) (14 males, age — 54.0 [50.0; 60.0] years) receiving ipragliflozin (50 mg once a day) in addition to the current hypoglycemic therapy. General clinical, laboratory and instrumental tests (including electrocardiography, Holter monitoring, and a 6-minute walking test), as well as physical performance, quality of life, adherence to the therapy and drug tolerance were assessed.

Results: in 12 weeks of the follow-up, 14 patients did not meet the LVDD criteria, and 18 patients did not meet them in 24 weeks. On Week 24 of the ipragliflozin therapy, general positive trends were reported in subjective status and 6-minute walk test results. Body weight, BMI, waist circumference, ABSI, body roundness index, fasting glucose, as well as HbA1c, ALT, and NT-proBNP levels decreased significantly (p<0.001). Also, ipragliflozin significantly (p<0.001) affected short-term blood pressure variability (a decrease in mean systolic and diastolic blood pressure at day and night), and a significant decrease in a number of episodes of supraventricular and ventricular extrasystoles is demonstrated. Several signs that can be considered as markers of a lower probability of response to SGLT2 (ipragliflozin) therapy resulting in elimination of LVDD signs in 12 and 24 weeks, have been identified. After the therapy, a total index according to the Minnesota Living with Heart Failure Questionnaire decreased significantly (p<0.001). When analyzing adherence to the therapy with the KOP-25 questionnaire, a positive trend was reported for Importance of Lifestyle Modification (p<0.001).

Conclusion: clinically significant metabolic and cardioprotective effects of ipragliflozin (i.e., a SGLT-2) were demonstrated for the first time in patients with DM2, AH and LVDD without ACVD in a short-term follow-up. This may justify the advantages of its application in this group of patients.

Keywords: diabetes mellitus type 2, arterial hypertension, diastolic dysfunction, therapy, ipragliflozin.

For citation: Druk I.V., Safronova S.S., Kanunnikova O.I., Bykova U.A., Ushakova T.A., Novitskaya M.V. Metabolic and cardioprotective effects of ipragliflozin in patients with type 2 diabetes mellitus and arterial hypertension. Russian Medical Inquiry. 2025;9(10):710–719 (in Russ.). DOI: 10.32364/2587-6821-2025-9-10-3

Для цитирования: Друк И.В., Сафронова С.С., Канунникова О.И., Быкова У.А., Ушакова Т.А., Новицкая М.В. Метаболические и кардиопротективные эффекты ипраглифлозина у пациентов с сахарным диабетом 2 типа и гипертонической болезнью. РМЖ. Медицинское обозрение. 2025;9(10):710-719. DOI: 10.32364/2587-6821-2025-9-10-3.

Введение

У пациентов с сахарным диабетом 2 типа (СД2) и гипертонической болезнью (ГБ) значительно возрастает риск развития серьезных сердечно-сосудистых осложнений, таких как ишемическая болезнь сердца, инсульт, сердечная недостаточность (СН), заболевания периферических артерий и внезапная сердечная смерть. Сочетание СД2 и ГБ оказывает синергическое негативное воздействие на сердечно-сосудистую систему, приводя к дисфункции эндотелия, активации ренин-ангиотензиновой системы (РААС), симпатикотонии, ремоделированию миокарда, ускоренному развитию и прогрессированию диастолической дисфункции (ДД) левого желудочка (ЛЖ) сердца. Категории коморбидных больных требуется тщательный контроль уровня артериального давления (АД), гликемии и достижение их целевых значений. Стратегии лечения у пациентов с ГБ при СД2 включают изменение образа жизни и использование фармакологической терапии, направленной на блокаду РААС. Между тем эти пациенты также могут получить пользу от лечения сахароснижающими препаратами с кардиопротективным эффектом. Одной из наиболее перспективных групп, положительно влияющих на сердечно-сосудистую систему, являются ингибиторы натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа (иНГЛТ-2). Данные крупномасштабных клинических исследований неизменно показывают, что эффекты иНГЛТ-2 выходят далеко за рамки гликемического контроля, снижая важные сердечно-сосудистые и почечные риски [1]. В экспериментальных и клинических исследованиях иНГЛТ-2 доказали свою способность уменьшать фиброз миокарда и улучшать диастолическую функцию ЛЖ, которая является одним из начальных признаков изменения функции сердца у больных с СД2 и ГБ. К класс-эффекту иНГЛТ-2 относят снижение АД [2]. Согласно прямому сравнительному исследованию сердечно-сосудистых событий у пациентов с СД2, получавших разные иНГЛТ-2, риск сердечно-сосудистых событий (включая СН, инфаркт миокарда, стенокардию, инсульт и фибрилляцию предсердий (ФП)) сопоставим между различными иНГЛТ-2 [3]. Целенаправленные исследования по влиянию иНГЛТ-2 ипраглифлозина на метаболические показатели, структурно-функциональные характеристики сердца, маркеры фиброза в группе пациентов с СД2 и ГБ без атеросклеротических сердечно-сосудистых заболеваний (АССЗ) не проводились.

Цель исследования: изучить влияние иНГЛТ-2 ипраглифлозина на метаболические показатели и структурно-функциональные характеристики сердца у пациентов с СД2 и ГБ без АССЗ.

Материал и методы

Проведено проспективное когортное исследование в группе пациентов с СД2 и ГБ на базе кафедры внутренних болезней и семейной медицины ДПО ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России, БУЗОО «Клинический кардиологический диспансер» в период с 2023 по 2025 г. Исследование одобрено локальным этическим комитетом ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России (протокол № 10 от 19.09.2023).

Критерии включения: возраст 18–65 лет; наличие ГБ, СД2, ДД ЛЖ; противодиабетическая и гипотензивная терапии неизменны в течение 12 нед., предшествующих включению в исследование (в том числе суточная доза инсулина не менялась более чем на 10% в сравнении с суточной дозой на момент включения); значения HbA1c выше целевых, но меньше 10,0%; индекс массы тела (ИМТ) <40 кг/м2.

Критерии невключения: СД 1 типа, симптоматическая артериальная гипертензия, HbA1c>10%, фракция выброса (ФВ) ЛЖ <40%, прием препаратов группы иНГЛТ-2, агонистов рецепторов глюкагоноподобного пептида-1, ФП; АССЗ, неатеросклеротические ССЗ (кардиомиопатии, миокардиты) в анамнезе; гемодинамически значимые пороки сердца, анемии различного генеза, сопутствующие заболевания или патологические состояния, не перечисленные выше, которые могут исказить результаты исследования (печеночная недостаточность, почечная недостаточность, остеопороз, злоупотребление алкоголем, употребление наркотиков, терапия системными глюкокортикостероидами, изменение суточной дозы L-тироксина в течение 2 мес. до включения в исследование, медикаментозная терапия ожирения, онкологические заболевания и пр.).

Клинический статус пациентов, включая результаты лабораторных и инструментальных методов обследования, оценивали исходно, через 12 и 24 нед. терапии. Всем пациентам проводили антропометрические измерения (рост, масса тела, окружность талии (ОТ), ИМТ, индекс формы тела, индекс округлости тела (Body Roundness Index, BRI)) [4, 5]. Лабораторное обследование включало биохимический анализ крови, определение уровня предшественника мозгового натрийуретического пептида (NT-proBNP), C-терминального пропептида проколлагена I типа (PICP). Двухмерная эхокардиография выполнялась на аппарате Toshiba Aplio 400 (Япония) с оценкой ФВ ЛЖ по Симпсону, диастолической функции ЛЖ по стандартному протоколу одним оператором [6–8]. Для суточного мониторирования АД использовали регистратор Schiller (Швейцария), с последующим анализом результатов на IBM PC-совместимом компьютере (программа МТ-200 «БиПиЛаб» Н #14060875 Rev.BP2005-01.04.00.2540). Холтеровское мониторирование проводили на портативных кардиорегистраторах (Schiller, Швейцария) по общепринятой методике с анализом вариабельности сердечного ритма. Выявленные аритмии классифицировали следующим образом: наджелудочковая экстрасистолия, желудочковая экстрасистолия, сочетание наджелудочковой и желудочковой экстрасистолии, ФП. Оценивали частоту желудочковой и наджелудочковой экстрасистолии относительно статистической нормы. За статистическую норму принимали экстрасистолию с частотой менее 200 экстрасистол за 24 ч мониторирования [9]. Анализировали следующие показатели: среднюю частоту сердечных сокращений (ЧСС) в течение 1 сут; максимальную ЧСС в течение 1 сут; минимальную ЧСС в течение 1 сут; циркадный индекс; вариабельность интервала R-R (NN, мс), стандартное отклонение интервала R-R (SDNN, мс), стандартное отклонение усредненных нормальных синусовых интервалов R-R всех 5-минутных периодов за все время наблюдения (SDANN, мс), среднеквадратичное отклонение различий между интервалами сцепления соседних интервалов R-R (rMSSD, мс), долю последовательных интервалов R-R, различающихся более чем на 50 мс (pNN50, %). Для оценки функционального статуса и выносливости пациентов проводили тест 6-минутной ходьбы (ТШХ) [10]. Качество жизни оценивали с помощью Миннесотского опросника [11]. Для оценки общих поведенческих аспектов отношения больных к приему лекарств использовали шкалу Мориски — Грина 8 [12, 13], для комплексной оценки приверженности терапии — опросник КОП-25 [14].

Статистический анализ проводили с использованием программных пакетов анализа Microsoft Excel, Statistica 6,0 (StatSoft Inc., США). Количественные данные представлены как медиана (Me), нижний квартиль (Q1) и верхний квартиль (Q3). При сравнении выборок по количественным и качественным признакам в двух зависимых группах использовали критерии Вилкоксона, Манна — Уитни, и χ² Мак-Немара с поправкой Йейтса соответственно. Уровень значимости — 0,05.

Результаты исследования

В соответствии с критериями включения/невключения в исследовании приняли участие 30 пациентов (возраст 54,0 [50,0; 60,0] года, мужчин — 14), которым был назначен ипраглифлозин в дозе 50 мг 1 р/сут в монотерапии или в комбинации с другими сахароснижающими препаратами. Терапия СД2 изначально была представлена в виде монотерапии: метформин (МЕТ) — 46,67% (n=14), производные сульфонилмочевины (ПСМ) — 3,33% (n=1); 2-компонентной терапии: МЕТ + ПСМ — 13,33% (n=4), МЕТ + ингибиторы дипептидилпептидазы-4 (иДПП-4) — 3,33% (n=1), МЕТ + инсулин длительного действия (ИДД) — 6,67% (n=2); 3-компонентной терапии: МЕТ + иДПП-4 + ИДД — 3,33% (n=1); диетотерапии — 23,33% (n=7).

Через 12 нед. наблюдения критерии ДД ЛЖ не выполнялись у 14 пациентов (χ2 Мак-Немара 13,018, р<0,001). При проведении клинических сопоставлений между подгруппой 1 (n=14, положительная динамика с устранением ДД ЛЖ) и подгруппой 2 (n=16, отсутствие динамики по ДД ЛЖ) установлено, что исходно в подгруппе 2 чаще регистрировали более высокие значения АД, нефропатию (хроническая болезнь почек (ХБП) С1–2), периферическую полинейропатию, пациенты значимо чаще получали 3-компонентную сахароснижающую терапию (табл. 1).

Таблица 1. Сравнительные показатели подгрупп пациентов в зависимости от эффекта терапии через 12 нед. Table 1. Comparative indicators of subgroups depending on therapeutic effect in 12 weeks

Продолжение таблицы 1 Table 1 (continued)

Окончание таблицы 1 Table 1 (continued)

К 24-й неделе терапии ипраглифлозином у всех (n=30) пациентов отмечена статистически значимая положительная динамика субъективного статуса: уменьшилось количество жалоб общего характера (р<0,001), жалоб на одышку при физической нагрузке (р<0,001), шум в ушах (р=0,003), мелькание «мушек» перед глазами (р=0,025), отеки нижних конечностей (р=0,003), снижение памяти (р=0,003), сердцебиение (р<0,001), сниженное настроение (р=0,009), беспричинную тревогу, беспокойство (р=0,015) (см. рисунок).

Рисунок. Динамика субъективного статуса пациентов на фоне терапии ипраглифлозином в течение 24 нед. Figure. Change of a patient's subjective status associated with 24-week ipragliflozin therapy

По результатам ТШХ, проведенного исходно и через 24 нед., отмечена положительная динамика (с 479,0 [430,0; 510,0] до 489,50 [455,00; 540,00] м соответственно; Т=13,00; р<0,001). Субъективная переносимость физической нагрузки по шкале Борга значимо улучшилась (3,0 [3,0; 4,0] и 2,0 [2,0; 3,0] соответственно; Т=0,00, р<0,001).

При сравнении исходных показателей и через 24 нед. терапии ипраглифлозином у пациентов отмечено статистически значимое снижение массы тела (100,00 [93,00; 111,00] и 96,50 [89,00; 108,00] кг соответственно; Т=0,00; р<0,001), ИМТ (34,44 [32,01; 37,81] и 33,11 [31,22; 36,81] кг/м2 соответственно; Т=0,00; р<0,001), ОТ (113,00 [108,00; 119,00] и 109,0 [104,00; 115,00] см соответственно; Т=0,00; р<0,001). Общепризнано, что содержание жира в организме нельзя оценить по ИМТ [15]. В 2013 г. был предложен новый антропометрический показатель — индекс округлости тела (BRI), разработанный на основе эллиптических моделей формы тела человека и эксцентриситета для оценки процентного содержания висцерального и общего жира в организме [16]. BRI, кроме роста и массы тела, дополнительно учитывает ОТ и, следовательно, может более полно отражать распределение висцерального жира. Установлено, что BRI превосходит другие антропометрические показатели в оценке риска развития различных клинических состояний, включая кардиометаболические заболевания. Проспективные исследования показали, что высокий показатель BRI связан со значительным увеличением риска смертности от всех причин и смертности от ССЗ [17–20]. Через 24 нед. терапии ипраглифлозином у пациентов отмечено значимое снижение индекса формы тела (0,082 [0,078; 0,084] и 0,080 [0,077; 0,083] соответственно; Т=50,00, р<0,001) и BRI (7,024 [6,16; 8,01] и 6,23 [5,59; 6,92] соответственно; Т=0,00; р<0,001).

Лечение ипраглифлозином закономерно привело к значимому снижению уровня глюкозы натощак, HbA1c, АЛТ (табл. 2). При этом исходно повышенный уровень АЛТ был отмечен у 11 пациентов, через 24 нед. терапии повышение АЛТ было отмечено у 5 пациентов (χ2 Мак-Немара с поправкой Йейтса 6,036; р=0,015). Выраженная положительная динамика уровня АЛТ согласуется с ранее опубликованными данными, указывающими на потенциал ипраглифлозина как гепатотропного препарата, т. е. перспективного средства для лечения СД2 с повышенным уровнем ферментов печени [21]. Следует отметить обнаруженную тенденцию к снижению уровня ТГ, не достигшую, однако, статистической значимости. Эта динамика обращает на себя внимание в связи с недавно опубликованными результатами комплексного байесовского сетевого метаанализа, продемонстрировавшего, что ипраглифлозин значимо снижал уровень ТГ и был наиболее эффективен по сравнению с эмпаглифлозином и дапаглифлозином [22].

Таблица 2. Динамика лабораторных показателей на фоне терапии ипраглифлозином в течение 24 нед., Me [Q1; Q3] Table 2. Laboratory parameter changes associated with 24-week ipragliflozin therapy, Me [Q1; Q3]

Оценка влияния ипраглифлозина на краткосрочную вариабельность артериального давления (ВАД) продемонстрировала значимое снижение среднего САД и ДАД как в дневное, так и в ночное время (р<0,05) (табл. 3).

Таблица 3. Динамика показателей суточного мониторирования АД на фоне терапии ипраглифлозином в течение 24 нед., Me [Q1; Q3] Table 3. Changes in daily blood pressure monitoring data associated with 24-week ipragliflozin therapy, Me [Q1; Q3]

По результатам холтеровского мониторирования исходно у всех пациентов диагностированы эпизоды синусовой тахикардии и суправентрикулярных экстрасистол. Желудочковые экстрасистолы I класса (одиночные мономорфные экстрасистолы, I класс по Лауну — Вольфу) отмечались у большинства (28/30) пациентов. Через 24 нед. приема ипраглифлозина отмечалось значимое снижение количества эпизодов суправентрикулярных и желудочковых экстрасистол (р<0,05) (табл. 4). Не установлено значимой динамики по таким показателям, как средняя ЧСС в течение дня (79,00 [73,00; 86,00] и 79,00 [76,00; 86,00] в 1 мин соответственно; Т=174,00; р=0,969), средняя ЧСС ночью (65,50 [62,00; 72,00] и 67,00 [62,00; 76,00] в 1 мин соответственно; Т=142,00; р=0,394).

Таблица 4. Динамика показателей холтеровского монито- рирования на фоне терапии ипраглифлозином в течение 24 нед., Me [Q1; Q3] Table 4. Changes in Holter monitoring data associated with 24-week ipragliflozin therapy, Me [Q1; Q3]

При оценке показателей вариабельности сердечного ритма в динамике после 24 нед. лечения было отмечено значимое снижение показателя рNN50 (р=0,005) в пределах возрастных референсных значений (табл. 5).

Таблица 5. Динамика временных показателей вариабель- ности сердечного ритма на фоне терапии ипраглифлози- ном в течение 24 нед., Me [Q1; Q3] Table 5. Changes in temporal parameters of heart rate variability associated with 24-week ipragliflozin therapy, M

По данным ЭхоКГ было отмечено увеличение Е/А и Е, что может говорить о положительном воздействии ипраглифлозина на процесс ремоделирования ЛЖ (табл. 6). Критериям ДД ЛЖ не удовлетворяли 18/30 пациентов (χ2=0,603, р=0,438).

Таблица 6. Динамика эхокардиографических показателей на фоне терапии ипраглифлозином в течение 24 нед., Me [Q1; Q3] Table 6. Echocardiographic parameter changes associated with 24-week ipragliflozin therapy, Me [Q1; Q3]

Клинические сопоставления, проведенные через 24 нед. лечения, между подгруппой пациентов с устранением ДД ЛЖ (n=18, подгруппа 1) и подгруппой пациентов без значимой динамики показателей диастолической функции (n=12, подгруппа 2), выявили различия между подгруппами (табл. 7): в частности, в подгруппе 2 чаще регистрировалась диабетическая полинейропатия, ХБП С1–2, пациенты реже имели 1-ю степень повышения АД, меньше пациентов достигли целевого АД в течение наблюдения (см. табл. 7). Последнее косвенно подтверждает известные данные о значимом вкладе гипертензивных расстройств в формирование ДД ЛЖ у пациентов с СД2 и ГБ.

Таблица 7. Сравнительные показатели подгрупп пациентов в зависимости от удовлетворения критериям ДД ЛЖ через 24 нед. терапии Table 7. Comparative indicators of the subgroups depending on compliance with the LVDD criteria after the 24-week therapy

Зарегистрированные положительные функциональные изменения сопровождались статистически значимой динамикой уровня NT-proBNP (см. табл. 2), что можно трактовать как положительные изменения нейрогуморальной активации сердца. Известно, что одним из значимых циркулирующих маркеров фиброза является PICP, отражающий образование коллагена I типа. Согласно имеющимся данным уровень PICP коррелирует с наличием ДД ЛЖ у пациентов с СД2 [23–25]. В нашем исследовании не отмечено значимого изменения исходного уровня биомаркера PICP (см. табл. 2) через 24 нед. терапии, что может быть связано с ограничениями нашего исследования (небольшой объем выборки), выборкой пациентов без АССЗ.

Критериями оценки переносимости ипраглифлозина служили субъективные ощущения больных на фоне терапии на каждом визите. За время наблюдения отмечалась хорошая переносимость препарата, отсутствовали побочные эффекты. Отмечено повышение приверженности терапии по шкале Мориски — Грина 8 (исходно — 6,0 [5,0; 7,0] балла, через 24 нед. — 7,0 [6,0; 8,0] балла (Т=44,00; р=0,040)). По Миннесотскому опроснику качества жизни пациентов суммарный индекс после проведения терапии статистически значимо снизился в общей группе с 9,50 [3,50; 35,0] до 4,32 [3,45; 4,83] соответственно (Т=32,00; р<0,001), что свидетельствует о повышении качества жизни по самооценке пациента. При анализе приверженности терапии на основании данных опросника КОП-25 была выявлена положительная динамика в показателе важности модификации образа жизни (Т=34,00; р<0,001).

Заключение

При изучении влияния ипраглифлозина на метаболические показатели, структурно-функциональные характеристики сердца у пациентов с СД2 и ГБ с ДД ЛЖ в краткосрочном проспективном наблюдении в течение 24 нед. была отмечена значимая положительная динамика субъективного клинического статуса, антропометрических параметров (масса тела, ИМТ, ОТ, индекс формы тела, BRI), показателей углеводного обмена и функции печени (АЛТ, глюкоза, HbA1c), уровня биомаркера ремоделирования ЛЖ (NT-proBNP), функциональных показателей деятельности сердца (увеличение Е/А и Е, устранение эхокардиографических признаков ДД ЛЖ (60% пациентов), снижение количества эпизодов суправентрикулярных и желудочковых экстрасистол, улучшение характеристик краткосрочной вариабельности АД). Применение ипра-глифлозина в краткосрочном периоде наблюдения не было связано со значимым изменением содержания биомаркера фиброза (PICP). Прием ипраглифлозина характеризовался хорошей переносимостью при удовлетворительной приверженности пациентов. В подгруппе пациентов с отсутствием динамики через 12 нед. по ДД ЛЖ чаще регистрировались более высокая степень АГ, нефропатия (ХБП С1–2), периферическая полинейропатия, пациенты значимо чаще получали 3-компонентную сахароснижающую терапию; в подгруппе с отсутствием динамики через 24 нед. по ДД ЛЖ пациенты реже имели целевой уровень АД к моменту завершения наблюдения, у них также чаще регистрировали нефропатию (ХБП С1–2), периферическую полинейропатию. Указанные признаки могут рассматриваться как маркеры меньшей вероятности ответа на терапию иНГЛТ2 ипраглифлозином в виде устранения признаков ДД ЛЖ сердца через 12 и 24 нед. наблюдения. Устранение ДД ЛЖ, фактора риска развития СН, у 60% пациентов в ходе нашего краткосрочного наблюдения может свидетельствовать о положительном эффекте ипраглифлозина, реализованном на ранних стадиях сердечно-сосудистого континуума, и способном потенциально улучшить долгосрочный прогноз пациентов с СД2 и ГБ. В группе пациентов с СД2, ГБ и ДД ЛЖ сердца без АССЗ впервые в краткосрочном наблюдении продемонстрированы клинически значимые метаболические и кардиопротективные эффекты иНГЛТ2 ипраглифлозина, что может служить обоснованием преимуществ его применения в указанной группе пациентов.

Сведения об авторах:

Друк Инна Викторовна — д.м.н., доцент, заведующая кафедрой внутренних болезней и семейной медицины ДПО ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России; 644099, Россия, г. Омск, ул. Ленина, д. 12; ORCID iD 0000-0001-8317-7765

Сафронова Светлана Сергеевна — ассистент кафедры внутренних болезней и семейной медицины ДПО ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России; 644099, Россия, г. Омск, ул. Ленина, д. 12; ORCID iD 0000-0001-5852-2782

Канунникова Олеся Игорьевна — к.м.н., доцент кафедры внутренних болезней и семейной медицины ДПО ФГБОУ ВО ОмГМУ Минздрава России; 644099, Россия, г. Омск, ул. Ленина, д. 12; ORCID iD 0009-0003-3721-4379

Быкова Елена Андреевна — врач-эндокринолог БУЗОО «КДЦ»; 644024, Россия, г. Омск, ул. Ильинская, д. 9.

Ушакова Татьяна Александровна — врач-терапевт БУЗОО «ГБ № 7»; 644027, Россия, г. Омск, ул. Лизы Чайкиной, д. 21.

Новицкая Марина Васильевна — врач-эндокринолог БУЗОО «ГП № 3»; Россия, 644060, г. Омск, ул. Вильямса, д. 26а.

Контактная информация: Друк Инна Викторовна, e-mail: drukinna@yandex.ru

Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах.

Конфликт интересов отсутствует.

Статья поступила 14.08.2025.

Поступила после рецензирования 08.09.2025.

Принята в печать 30.09.2023.

About the authors:

Inna V. Druk — Dr. Sc. (Med.), Associate Professor, Head of the Department of Internal Diseases and Family Medicine of the Additional Professional Education; Omsk State Medical University; 12, Lenin str., Omsk, 644099, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-8317-7765

Svetlana S. Safronova — Teaching Assistant of the Department of Internal Diseases and Family Medicine of Continuing Professional Education, Omsk State Medical University; 12, Lenin str., Omsk, 644099, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-5852-2782

Olesya I. Kanunnikova — C. Sc. (Med.), Assistant Professor of the Department of Internal Diseases and Family Medicine of Continuing Professional Education, Omsk State Medical University; 12, Lenin str., Omsk, 644099, Russian Federation; ORCID iD 0009-0003-3721-4379

Elena A. Bykova — Endocrinologist, Clinical Diagnostic Center; 9, Ilyinskaya str., Omsk, 644024, Russian Federation.

Tatyana A. Ushakova — Internist. City Hospital No. 7; 21, Liza Chaikina str., Omsk, 644027, Russian Federation.

Marina V. Novitskaya — Endocrinologist, City Polyclinic No. 3; 26a, Williams str., Omsk, 644060, Russian Federation.

Contact information: Inna V. Druk, e-mail: drukinna@yandex.ru

Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned.

There is no conflict of interest.

Received 14.08.2025.

Revised 08.09.2025.

Accepted 30.09.2025.

1. Verma S., McMurray J.J.V. SGLT2 inhibitors and mechanisms of cardiovascular benefit: a state-of-the-art review. Diabetologia. 2018;61:2108–2117. DOI: 10.1007/s00125-018-4670-7
2. Kario K., Okada K., Kato M. et al. Twenty-four-Hour blood pressure- Lowering effect of a sodium-glucose cotransporter 2 inhibitor in PatientsWith diabetes and uncontrolled nocturnal hypertension. Circulation. 2019;139(18):2089–2097. DOI: 10.1161/CIRCULATIONAHA.118.037076
3. Suzuki Y., Kaneko H., Okada A. et al. Comparison of cardiovascular outcomes between SGLT2 inhibitors in diabetes mellitus. Cardiovasc Diabetol. 2022;21(1):67. DOI: 10.1186/s12933-022-01508-6
4. Nikolic A., Mikovic Z., Gerginic V. et al. Correlation of A Body Shape Index and Body Roundness Index as Novel Anthropometric Indices With Semen Analysis Parameters and IVF Outcomes. Am J Mens Health. 2025;19(5):15579883251380206. DOI: 10.1177/15579883251380206
5. Zhang X., Ma N., Lin Q. et al. Body Roundness Index and All-Cause Mortality Among US Adults. JAMA Netw Open. 2024;7(6):e2415051. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2024.15051. Erratum in: JAMA Netw Open. 2024;7(7):e2426540. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2024.26540
6. Nagueh S.F., Smiseth O.A., Appleton C.P. et al. Recommendations for the Evaluation of Left Ventricular Diastolic Function by Echocardiography: An Update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. J Am Soc Echocardiogr. 2016;29(4):277–314. DOI: 10.1016/j.echo.2016.01.011
7. Otto C.M. The practice of clinical echocardiography. 5th ed. Philadelphia, Pennsylvania: Elsevier; 2016.
8. Жерко О.М. Эхокардиографические критерии диастолической дисфункции левого желудочка и их диагностическая надежность. Вестник ВГМУ. 2020;3:87–95. DOI: 10.22263/2312-4156.2020.3.87Zherko O.M. Echocardiographic criteria of diastolic dysfunction of the left ventricle and their diagnostic reliability. Vestnik VGMU. 2020;19(3):87–95 (in Russ.). DOI: 10.22263/2312-4156.2020.3.87
9. Макаров Л.М., Комолятова В.Н., Куприянова О.О. и др. Национальные российские рекомендации по применению методики холтеровского мониторирования в клинической практике. Российский кардиологический журнал. 2014;(2):6–71. DOI: 10.15829/1560-4071-2014-2-6-71Makarov L.M., Komolyatova V.N., Kupriyanova O.A. et al. National Russian guidelines on application of the methods of holter monitoring in clinical practice. Russian Journal of Cardiology. 2014;(2):6–71 (in Russ.). DOI: 10.15829/1560-4071-2014-2-6-71
10. Галявич А.С., Терещенко С.Н., Ускач Т.М. и др. Хроническая сердечная недостаточность. Клинические рекомендации 2024. Российский кардиологический журнал. 2024;29(11):6162. DOI: 10.15829/1560-4071-2024-6162Galyavich A.S., Tereshchenko S.N., Uskach T.M. et al. 2024 Clinical practice guidelines for Chronic heart failure. Russian Journal of Cardiology. 2024;29(11):6162 (in Russ.). DOI: 10.15829/1560-4071-2024-6162
11. Bilbao A., Escobar А., García-Perez L. et al. The Minnesota living with heart failure questionnaire: comparison of different factor structures. Health and Quality оf Life Outcоmes. 2016;14:23 DOI: 10.1186/s12955-016-0425-7
12. Morisky D.E., Ang A., Krousel-Wood M., Ward H.J. Predictive validity of a medication adherence measure in an outpatient setting. J Clin Hypertens (Greenwich). 2008;10(5):348–354. DOI: 10.1111/j.1751-7176.2008.07572.x
13. Лукина Ю.В., Марцевич С.Ю., Кутишенко Н.П. Шкала Мориски-Грина: плюсы и минусы универсального теста, работа над ошибками. Рациональная фармакотерапия в кардиологии. 2016;12(1):63–65. DOI: 10.20996/1819-6446-2016-12-1-63-65Lukina Yu.V., Martsevich S.Yu., Kutishenko N.P. The Moriscos-Green scale: the pros and cons of universal test, correction of mistakes. Rational Pharmacotherapy in Cardiology. 2016;12(1):63–65 (in Russ.). DOI: 10.20996/1819-6446-2016-12-1-63-65
14. Николаев Н.А., Мартынов А.И., Скирденко Ю.П. и др. Приверженность в клинической практике. Международное методическое руководство. М.; 2023.Nikolaev N.A., Martynov A.I., Skirdenko Yu.P. et al. Adherence in clinical practice. International methodological guidelines. Moscow; 2023 (in Russ.).
15. Khan I., Chong M., Le A. et al. Surrogate adiposity markers and mortality. JAMA Netw Open. 2023;6(9):e2334836. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2023.34836
16. Thomas D.M., Bredlau C., Bosy-Westphal A. et al. Relationships between body roundness with body fat and visceral adipose tissue emerging from a new geometrical model. Obesity (Silver Spring). 2013;21(11):2264–2271. DOI: 10.1002/oby.20408
17. Cai X., Song S., Hu J. et al. Body roundness index improves the predictive value of cardiovascular disease risk in hypertensive patients with obstructive sleep apnea: a cohort study. Clin Exp Hypertens. 2023;45(1):2259132. DOI: 10.1080/10641963.2023.2259132
18. Rico-Martín S., Calderón-García J.F., Sánchez-Rey P. et al. Effectiveness of body roundness index in predicting metabolic syndrome: a systematic review and meta-analysis. Obes Rev. 2020;21(7):e13023. DOI: 10.1111/obr.13023
19. Wu L., Pu H., Zhang M. et al. Non-linear relationship between the body roundness index and incident type 2 diabetes in Japan: a secondary retrospective analysis. J Transl Med. 2022;20(1):110. DOI: 10.1186/s12967-022-03321-x
20. Li K., Chen S., Hu Y., Qi C. Exploring the role of the atherogenic index of plasma as a mediator between body roundness Index and cardiovascular events in older adults: a NHANES-based study. Front Cardiovasc Med. 2025;12:1506603. DOI: 10.3389/fcvm.2025.1506603
21. Parveen R., Hussain S., Saini S. et al. Effect of ipragliflozin on liver enzymes in type 2 diabetes mellitus: a meta-analysis of randomized controlled trials. Expert Opin Pharmacother. 2024;25(7):925–935. DOI: 10.1080/14656566.2024.2360078
22. Khalil I., Hossain M.I., Akter M., Al-Badri S.G. Comparative efficacy of sodium-glucose transporter 2 inhibitors on lipid profiles in nonalcoholic fatty liver disease (NAFLD): a comprehensive Bayesian network meta-analysis. Ann Med Surg (Lond). 2025;25;87(9):6008–6022. DOI: 10.1097/MS9.0000000000003658
23. Ihm S.H., Youn H.J., Shin D.I. et al. Serum carboxy-terminal propeptide of type I procollagen (PIP) is a marker of diastolic dysfunction in patients with early type 2 diabetes mellitus. Int J Cardiol. 2007;122(3):e36–38. DOI: 10.1016/j.ijcard.2007.07.057
24. Lebedev D.A., Lyasnikova E.A., Vasilyeva E.Y. et al. Type 2 Diabetes Mellitus and Chronic Heart Failure with Midrange and Preserved Ejection Fraction: A Focus on Serum Biomarkers of Fibrosis. J Diabetes Res. 2020;2020:6976153. DOI: 10.1155/2020/6976153
25. Lebedev D.A., Lyasnikova E.A., Vasilyeva E.Y. et al. Association between Markers of Fibrosis and Heart Failure Incidence in Patients with Type 2 Diabetes Mellitus. J Diabetes Res. 2021;2021:9589185. DOI: 10.1155/2021/9589185