28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
Ремоделирование костной ткани у детей с печеночными формами гликогеновой болезни
string(5) "49542"
1
БУ ВО «Сургутский государственный университет», Сургут, Россия
2
РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва, Россия
3
ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», Москва, Россия
4
ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», Москва

Цель исследования: оценка биомаркеров костного ремоделирования у детей с печеночными формами гликогеновой болезни (ГБ).

Материал и методы: в исследование включили 72 ребенка с ГБ (от 7 мес. до 16 лет). В 1-ю группу вошло 16 детей с I типом ГБ, во 2-ю группу — 14 детей с III типом ГБ, в 3-ю группу — 42 ребенка с VI и IX типами. Всем детям при росте не ниже 100 см оценивали минеральную плотность костной ткани (МПКТ) поясничного отдела позвоночника. У всех пациентов определяли маркеры метаболизма костной ткани и остеопороза и уровень инсулиноподобного фактора роста-1 (ИФР-1) в крови.

Результаты исследования: у 23 (51%) детей в возрасте от 3 до 16 лет отмечали снижение МПКТ различной степени выраженности: у 38% пациентов выявили остеопению, у 6 (12%) детей — остеопороз. Медиана показателей МПКТ в зависимости от типа ГБ достоверно не различалась (р=0,51). Остеопения зарегистрирована при всех типах ГБ, кроме Iа типа. Наибольшая частота остеопороза выявлена у пациентов с Ib типом ГБ (42%). У детей со сниженным ИФР-1 чаще отмечали снижение МПКТ (p<0,05). Авторы выявили корреляцию содержания в крови ИФР-1 с остеокальцином и С-концевым телопептидом коллагена, что подтверждало влияние ИФР-1 на интенсификацию процессов костного обмена. Данный показатель может использоваться как ранний маркер остеопении и остеопороза. У детей с Ib и III типом ГБ зарегистрировали снижение сывороточных маркеров формирования и резорбции костной ткани, о чем свидетельствовало снижение уровня остеокальцина и С-концевого телопептида при отсутствии существенных различий по содержанию в сыворотке крови N-терминального пропептида проколлагена I типа.

Вывод: диагностика маркеров костного обмена у пациентов с ГБ позволяет определить выраженность процесса резорбции костной ткани и скорость ремоделирования без проведения инструментального исследования.

Ключевые слова: гликогеновая болезнь, костное ремоделирование, минеральная плотность костной ткани, МПКТ, остеопороз, остеопения, P1NP, остеокальцин, b-СrossLaps, ИФР-1.

Bone remodeling in children with hepatic forms of glycogen storage disease

E.A. Vasilieva1, T.V. Strokova1,2, A.G. Surkov1, M.E. Bagaeva1,2, E.V. Pavlovskaya1, A.I. Zubovich1, I.V. Prokhorova1


1Federal Research Center for Nutrition, Biotechnology and Food Safety, Moscow

2Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow


Aim: to evaluate bone remodeling biomarkers in children with hepatic forms of glycogen storage disease (GSD).

Patients and Methods: the study included 72 children (aged 7 months to 16 years). Group 1 included 16 children with type I GSD, group 2 — 14 children with type III GSD, group 3 — 42 children with VI and IX types. Bone mineral density (BMD) of the lumbar spine was assessed in all children with a height of not less than 100 cm. Markers of bone tissue metabolism and osteoporosis and insulin-like growth factor-1 (IGF-1) level in the blood were determined in all patients.

Results: in 23 (51%) children aged 3 to 16 years, there was a decrease in BMD of varying severity: osteopenia was detected in 38% of patients and osteoporosis — in 6 (12%) children. The median BMD values, depending on the GSD type, did not significantly differ (p = 0.51). Osteopenia was registered in all GSD types, e xcept type Ia. The osteoporosis highest incidence was found in patients with type Ib GSD (42%). Children with reduced IGF-1 were more likely to have decreased BMD (p<0.05). The authors found IGF-1 correlation in the blood with osteocalcin and collagen C-terminal telopeptide, which confirmed the IGF-1 effect on the processes intensification of bone metabolism. This indicator can be used as an early marker of osteopenia and osteoporosis. In children with type Ib and type III GSD, a decrease in serum markers of bone tissue formation and resorption was registered. It was evidenced by a decrease in the level of osteocalcin and C-terminal telopeptide in the absence of significant differences in serum levels of type I procollagen N-terminal propeptide.

Conclusion: bone metabolism markers diagnosis in patients with GSD allows determining the process severity of bone resorption and the remodeling rate without instrumental examination.

Keywords: glycogen storage disease, bone remodeli ng, bone mineral density, BMD, osteoporosis, osteopenia, P1NP, osteocalcin, b-Crosslaps, IGF-1.

For citation: Vasilieva E.A., Strokova T.V., Surkov A.G. et al. Bone remodeling in children with hepatic forms of glycogen storage disease. RMJ. 2019;7:34–38.

Для цитирования: Васильева Е.А., Строкова Т.В., Сурков А.Г., Багаева М.Э., Павловская Е.В., Зубович А.И., Прохорова И.В. Ремоделирование костной ткани у детей с печеночными формами гликогеновой болезни. РМЖ. 2019;7:34-38.

В статье представлен результаты исследования, посвященного оценке биомаркеров костного ремоделирования у детей с печеночными формами гликогеновой болезни

Введение

Гликогеновая болезнь (ГБ) — тяжелое наследственное заболевание, характеризующееся гепатомегалией, метаболическими кризами, задержкой физического развития, остеопатией. С возрастом у детей, страдающих этой болезнью, увеличивается частота остеопении и остеопороза. Согласно литературным данным, снижение минеральной плотности костной ткани (МПКТ) наблюдается у детей с Ia, Ib, II, III, V, IX типами ГБ [1–5]. В связи с этим требуется своевременная оценка маркеров костного ремоделирования и персонализированная коррекция снижения МПКТ.

Термин «ремоделирование» вошел в медицинскую практику в начале 1980-х гг. Вначале он был отнесен к сердечно-сосудистой системе — «ремоделирование сердца», «ремоделирование сосудов», а затем и к другим структурно-функциональным образованиям. Ремоделирование костной ткани является сложным процессом, контролируемым разнообразными факторами, действие которых направлено на достижение баланса между сцепленными процессами остеокластной резорбции кости и остеобластного формирования. Вопросы о костном метаболизме у пациентов с ГБ неоднократно поднимались в зарубежной литературе; несмотря на патогенетические предпосылки к развитию остеопороза у пациентов с ГБ, вопрос о выраженности изменений минерального обмена изучен недостаточно. Стандартным методом оценки МПКТ является двухэнергетическая рентгеновская абсорбциометрия (ДЭРА) на рентгеновском остеоденситометре. В последние годы появилась возможность исследования различных биомаркеров, позволяющих оценить интенсивность костеобразования и резорбции у пациентов различного возраста с различными заболеваниями.

Отсутствие единых подходов к диагностике и лечению ГБ обусловлено тяжелым характером течения патологического процесса, полиморфизмом проявлений, высоким уровнем осложнений, низким качеством жизни пациентов, что указывает на необходимость проведения сравнительных исследований для определения оптимальной тактики ведения больных с данным заболеванием.

Целью данной работы являлась оценка биомаркеров костного ремоделирования у детей с печеночными формами гликогеновой болезни.

Материал и методы

В исследование включено 72 ребенка с установленным диагнозом ГБ (48 мальчиков и 24 девочки) в возрасте от 7 мес. до 16 лет, медиана возраста — 5 [0,7; 16] лет. В зависимости от типа и ферментного дефекта основных процессов гликогеногенеза и гликогенолиза пациенты с ГБ были разделены на 3 группы. В 1-ю группу вошло 16 детей с I типом ГБ (6 человек — c Ia, 10 — с Ib типом ГБ), медиана возраста детей на момент наблюдения — 5 [0,7; 16] лет; 2-ю группу составили 14 детей с III типом ГБ в возрасте 4 [2; 13] лет; 3-ю группу — 42 ребенка с VI и IX типами ГБ в возрасте 6 [1; 16] лет. Пациенты с VI и IX типами ГБ были объединены в одну группу в связи со схожестью клинико-лабораторных проявлений заболевания. Среди детей было 48 (67%) мальчиков и 24 (33%) девочки. Достоверных различий по возрасту между группами не выявлено.

Всем детям при росте не ниже 100 см (n=45) оценивали МПКТ поясничного отдела позвоночника (L1-L4) методом ДЭРА на рентгеновских остеоденситометрах Stratos производства компании DMS (Франция). Определение концентрации минеральных веществ (кальция, фосфора), активности щелочной фосфатазы в сыворотке крови выполняли на анализаторе KONELAB Prime 60i (Thermo Scientific, Финляндия). О состоянии формирования костной ткани судили по активности общей щелочной фосфатазы, содержанию N-терминального пропептида проколлагена I типа (procollagen type 1 N-terminal propeptide, P1NP) и остеокальцина в сыворотке крови. Об уровне резорбции костной ткани судили по содержанию в сыворотке крови С-терминального телопептида коллагена I типа (b-СrossLaps). Исследование костных маркеров и уровня кальцитонина, инсулиноподобного фактора роста (ИФР-1) проводили методом электрохемилюминесцентного анализа (ЭХЛА) на анализаторе Соbas e411. Определение паратиреоидного гормона выполнялось методом ЭХЛА на анализаторе Immulite 2000 Siemens.

Статистическая обработка данных выполнена с помощью электронных таблиц Microsoft Excel и пакета прикладных программ Statistica for Windows v. 10.0, Stat Soft Inc. (США). Полученные данные имели распределение, отличное от нормального, в связи с чем они описывались в виде медианы, 25-го и 75 перцентилей — Me (Q1; Q2). Связь между изучаемыми показателями оценивали по результатам корреляционного анализа с вычислением коэффициента корреляции Пирсона (r) или Спирмена (R) и последующим установлением его значимости по критерию t.

Результаты исследования и их обсуждение

У 23 (51%) детей в возрасте от 3 до 16 лет с ГБ отмечается снижение МПКТ различной степени выраженности: у 17 (38%) пациентов выявлена остеопения (значения Z-критерия от -1,0 до 2,4), у 6 (12%) детей — остеопороз (значения Z-критерия <-2,5). Медиана показателей МПКТ в зависимости от типа ГБ достоверно не различалась (р=0,51).

Остеопения зарегистрирована при всех типах болезни, кроме Iа типа: у 60% детей с III типом ГБ, у 40% детей с VI типом ГБ, у 38% детей с IX типом ГБ и у 29% — с Ib типом ГБ. Наибольший процент случаев остеопороза выявлен среди пациентов с Ib типом ГБ (42%), тогда как у детей с IX типом ГБ остеопороз был выявлен в 12% случаев (рис. 1).

Рис. 1. Частота выявления остеопороза и остеопении при различных типах гликогеновой болезни (%)

При исследовании минерального и электролитного состава сыворотки крови только у 5% детей наблюдалось снижение уровня ионизированного кальция при нормальной концентрации общего кальция. Содержание в сыворотке крови фосфора, общего и ионизированного кальция статистически не различалось у детей с разными типами ГБ (табл. 1).

Таблица 1. Показатели фосфорно-кальциевого обмена в зависимости от типа гликогеновой болезни (n=72)

Средние значения уровня щелочной фосфатазы в группах не выходили за границы референсных значений. Следует отметить, что у детей с III типом ГБ уровень щелочной фосфатазы был выше, чем у детей с I и VI–IX типами ГБ (p<0,05). В этой группе наиболее часто определялось снижение МПКТ.

При анализе маркеров костного метаболизма концентрация остеокальцина была повышена у 42% детей в общей группе ГБ, из них у 38% детей с I типом ГБ, у 36% — с III типом ГБ и у 45% — с VI–IX типами заболевания. Концентрация b-СrossLaps была повышена у 79% детей в общей группе пациентов с ГБ, из них у 63% детей с I типом ГБ, у 79% — с III типом ГБ, у 85% — с VI–IX типами ГБ. Содержание P1NP было повышено у всех пациентов, кроме 2 (3%) с Ib типом ГБ.

Наименьшая медиана уровня b-СrossLaps отмечалась у детей c Ib и III типами ГБ по сравнению с данными показателями у пациентов с Ia, VI, IX типами ГБ (р<0,05) (табл. 2). Достоверно более низкий уровень остеокальцина в сыворотке крови выявлен у детей с Ib типом в сравнении с данными показателями у детей с Ia, VI, IX типами ГБ (р<0,05), а также у детей с III типом ГБ в сравнении с данным показателем у детей с VI и IX типами ГБ (р<0,05).

Таблица 2. Показатели костного метаболизма у пациентов в зависимости от типа гликогеновой болезни (n=72)

Показатель, характеризующий соотношение процессов костного ремоделирования P1NP/b-CrossLaps, оказался в 1,5 раза ниже у детей с Ib типом ГБ, чем у детей с другими формами заболевания,  но достоверных различий не выявлено (p=0,22).

Концентрация остеокальцина прямо коррелировала с P1NP (r=0,60, p=0,0000), b-СrossLaps (r=0,79, p=0,0000), на основании чего можно судить о скорости костного ремоделирования. Таким образом, у детей с наиболее тяжелыми проявлениями заболевания, в т. ч. метаболическими, — с Ib и III типами ГБ определялась низкая интенсивность процессов костного ремоделирования.

Дефицит витамина D выявлен у 82% участников исследования, причем выраженность дефицита была примерно одинаковой во всех группах исследования. В ряде исследований показано, что даже при адекватном приеме витамина D сохраняется его дефицит. У пациентов с Ib типом ГБ недостаточность витамина D может быть связана не только с ограничительным характером диеты, но и с нарушением обмена веществ, мальабсорбцией в кишечнике на фоне воспалительных изменений [6, 7].

В общей группе пациентов с ГБ снижение уровня паратгормона было выявлено у 29,1% пациентов. Уровень паратгормона был снижен у 50% детей с Iа типом ГБ, у 60% детей с Ib типом ГБ, у 7% детей с III ГБ и у 37% детей с IX типом ГБ, в то же время данный показатель у пациентов с VI типом ГБ соответствовал референсным значениям. Сниженный уровень паратгормона встречался у детей с I типом ГБ чаще (56,2%), чем у детей с III, VI, IX типами заболевания. Медиана уровня паратгормона у детей с разными типами ГБ была сопоставима во всех группах (р>0,05).

Концентрация кальцитонина у 29% детей с ГБ была выше нормы, наиболее часто повышенный уровень определялся у 90% детей с III типом ГБ, у 27% детей с IX типом ГБ, у 20% детей с VI типом ГБ, у 17% детей с Iа типом ГБ. Уровень кальцитонина у детей с III типом ГБ был достоверно выше, чем у пациентов с I и VI–IX типами ГБ (р<0,05).

Ряд клинических исследований показывает важную роль ИФР-1 в процессах костного ремоделирования. Так, например, D. Melis et al. (2016) в исследовании выявили у пациентов с III типом ГБ сниженную концентрацию ИФР-1 [8]. В нашем исследовании сниженный уровень ИФР-1 отмечался у 16,6% детей с Iа типом ГБ, у 70% детей с Ib типом ГБ, у 71% детей с III типом ГБ, у 37% детей с VI–IX типами болезни. Уровень ИФР-1 у детей с III типом ГБ был значимо ниже по сравнению с данным показателем у детей с I, VI–IX типами ГБ (р<0,05) (см. табл. 1).

В ходе проведения остеоденситометрии пациенты были разделены на 2 подгруппы: с нормальной и сниженной МПКТ (при Z-критерии менее -1). Показатели остеокальцина, b-CrossLaps, P1NP, 25-ОН витамина D, кальцитонина, паратгормона между группами значимо не различались (р<0,05). Однако обращает на себя внимание тот факт, что уровень ИФР-1 у детей со сниженной МПКТ был достоверно ниже (72,0 [15,0; 264,0] нг/мл), чем у детей с нормальной МПКТ (133,0 [30,2; 447,0] нг/мл, р=0,01), в связи с чем данный показатель может быть использован как ранний маркер остеопении и остеопороза.

Повышение содержания остеокальцина было отмечено у 42% детей в общей группе ГБ. Достоверно более низкий уровень остеокальцина в сыворотке крови выявлен у детей с Ib и с III типами в сравнении с пациентами с VI и IX типами (р<0,05). Проведенный анализ показал наличие прямой корреляционной связи остеокальцина с глюкозой (r=0,33, р=0,0047) и обратной корреляционной связи с рН сыворотки крови (r=-0,37, р=0,0034). В ряде исследований демонстрируется обратно пропорциональная связь показателей глюкозы с уровнями циркулирующего остеокальцина. В исследовании 425 человек в возрасте от 19 до 82 лет при проведении перорального глюкозотолерантного теста показано, что плазменный уровень остеокальцина обратно пропорционален уровню глюкозы натощак и через 120 мин после нагрузки [9]. По данным A.G. Pittas et al. (2009), у пациентов общий сывороточный остеокальцин также оказался обратно пропорционален уровню глюкозы и инсулина натощак [10]. В настоящее время выявлена взаимосвязь между остеокальцином и другими звеньями эндокринной системы. Все большее количество исследователей рассматривают остеокальцин как возможного участника поддержания гомеостаза глюкозы через регуляторную ось «кость — поджелудочная железа». Функционирование оси «остеокальцин — инсулин» раскрывает некоторые аспекты метаболизма кальция и энергии. Остеокальцин синтезируется и секретируется остеобластами в поздней стадии их созревания. Инсулин взаимодействует с остеобластами через рецепторы инсулина [8, 11], при этом вырабатывается остеокальцин — некарбоксилированная форма остеокальцина. Витамин К является важным кофактором для получения активной формы остеокальцина, которая обладает наибольшим сродством к костной ткани, практически не выходит за ее пределы и способствует ее минерализации. При выраженным дефиците витамина К часть остеокальцина остается некарбоксилированной полностью. Эти формы легко проникают в системный кровоток, оказывая влияние на поджелудочную железу и жировую ткань. Также немаловажную роль играет снижение рH в резорбционной полости, которое стимулирует выработку остеокальцина путем заполнения полости зрелыми остеобластами. Таким образом, остеокласты регулируют выработку остеокальцина. Далее остеокальцин взаимодействует с бета-клетками поджелудочной железы, влияя на энергетический обмен в ней, а также на продукцию и секрецию инсулина [12].

Революционным в отношении связи остеокальцина с метаболизмом глюкозы оказалось исследование, проведенное N.K. Lee et al. 2007г. [13], а также исследование M. Ferron et al. (2010), которые показали, что у мышей, лишенных гена остеокальцина или рецептора к инсулину на остеобластах, наблюдался фенотип с нарушением толерантности к глюкозе, инсулинорезистентностью, снижением уровня остеокальцина [14]. Таким образом, инсулин является ключевым не только в регуляции уровня глюкозы, но и в костном обмене. В исследованиях D. Melis et al. (2016) показано, что пониженные уровни инсулина у пациентов с III типом ГБ вызывают снижение секреции остеокальцина, что в дальнейшем может привести к снижению МПКТ [8].

Сниженный уровень паратгормона встречался у детей с I типом ГБ достоверно чаще (56,2%), чем у детей с III, VI, IX типами. Как показано в нашем исследовании, уровень кальцитонина у 29% детей с ГБ был выше нормы в общей группе, преимущественно у 90% детей с III типом. Исследование кислотно-щелочного равновесия выявило наличие ацидоза натощак у 32% пациентов с I типом ГБ (рН (7,26; 7,31), ВЕ (-10; -3)), у 50% — с III типом ГБ (рН (7,24; 7,30), ВЕ (-7; -3)), у 14% — с VI–IX типами ГБ (рН (7,26; 7,30), ВЕ (-6; -3)). Нарушение минерализации костной ткани у пациентов с ГБ также непосредственно связано с особенностями метаболизма. Концентрация ионов Са2+ в плазме крови на нормальном уровне поддерживается за счет постоянной мобилизации ионов Са2+ из неорганических компонентов костей, поэтому мы не выявили снижения этого показателя. Разрушение костной ткани происходит остеокластами, чему могут способствовать уменьшение рН, увеличение концентрации лактатов, цитратов, белков, комплексно связывающих ионы кальция, а также снижение содержания витамина D в рационе. На фоне гипогликемии у детей с ГБ развивается метаболический лактатацидоз [15], в результате чего активируется бикарбонатная буферная система. При прогрессировании метаболических нарушений она истощается и происходит переключение на кальциево-бикарбонатный буфер, что ведет к выходу кальция из депо. J. Green et al. (1991) продемонстрировали, что в результате именно хронического ацидоза активируются остеокласты и ингибируется активность остеобластов, что приводит к увеличению оттока кальция из костной ткани [16]. Выход кальция из депо может объяснить пониженный уровень паратгормона и повышенный уровень кальцитонина у детей [17]. Таким образом, одним из факторов снижения МПКТ является недостаточный метаболический контроль у детей с ГБ [ 3, 5, 7].

В исследованиях D. Melis et al. (2016) показано наличие корреляций между МПКТ и уровнем ИФР-1, что может способствовать снижению МПКТ у детей с III типом ГБ [8]. В нашем исследовании снижение концентрации ИФР-1 зарегистрировано в 70% случаев у детей с Ib типом и в 71% случаев у детей с III типом. При проведении корреляционного анализа установлена связь ИФР-1 с маркерами костного ремоделирования: ИФР-1 с фосфором (r=-0,26 р=0,04), щелочной фосфатазой (r=-0,25 р=0,038), остеокальцином (r=0,42, р=0,0007), С-концевым телопептидом (r=0,45, р=0,0002). Кроме того, обнаружена положительная корреляция между ИФР-1 и глюкозой (r=0,39, р=0,00013), инсулином (r=0,44, р=0,0003), С-пептидом (r=0,34, р=0,0062). Известно, что действие на кость соматотропного гормона, играющего важную роль в достижении пика костной массы, осуществляется через стимуляцию продукции ИФР-1 не только печенью. В ходе резорбции костей происходит высвобождение из костного матрикса ИФР-1, который стимулирует пролиферацию и дифференцировку остео­бластов. Интересным является тот факт, что уровень ИФР-1 сыворотки крови обратно коррелирует с АСТ (r=-0,38, р=0,001) и АЛТ (r=-0,35, р=0,003). ИФР-1 вырабатывается в большинстве тканей и действует паракринным или аутокринным путем; с учетом того, что основная доля этого фактора в крови имеет печеночное происхождение, при заболеваниях печени концентрация ИФР-1 в сыворотке крови может снижаться пропорционально степени деструкции этого органа [18]. Полученная зависимость ИФР-1 и маркеров костного ремоделирования подтверждает влияние заболевания на интенсификацию процессов костного обмена.

Заключение

Нарушение минерализации костной ткани у детей с ГБ возникает в результате взаимодействия целого ряда факторов. Прогрессирование метаболических нарушений у детей с ГБ ингибирует активность остеобластов и провоцирует остеокластную резорбцию костной ткани, тем самым увеличивая отток кальция и потерю минерального компонента костной ткани. Наиболее выраженные изменения характерны для детей с ГБ Ib и III типов. Снижение у них уровня остеокальцина и наличие корреляционных связей с уровнем глюкозы и рН сыворотки влияет на процессы костного ремоделирования и энергетический обмен. С учетом сниженной секреции инсулина у детей с ГБ по принципу функционирования оси «остеокальцин — инсулин» снижается секреция остеокальцина, что в дальнейшем может привести к снижению МПКТ.

Дети со сниженным ИФР-1 чаще имеют сниженную МПКТ (p<0,05). Выявленная корреляция ИФР-1 с остеокальцином и С-концевым телопептидом коллагена подтверждает влияние ИФР-1 на интенсификацию процессов костного обмена, в связи с чем данный показатель может быть использован как ранний маркер остеопении и остеопороза.

Исследование маркеров костного метаболизма у детей с ГБ выявило, что при Ib и III типах ГБ зафиксировано снижение сывороточных маркеров как формирования, так и резорбции костной ткани, о чем свидетельствует снижение уровня остеокальцина и С-концевого телопептида, при отсутствии существенных различий по содержанию в сыворотке крови P1NP.

Диагностика маркеров костного обмена в практике ведения пациентов с ГБ позволяет определить выраженность процесса резорбции костной ткани, скорость ремоделирования без проведения инструментального исследования, а также использовать их в дальнейшем в качестве контроля эффективности терапии и для проведения лечебно-профилактических мероприятий, направленных на своевременную коррекцию выявленных изменений, что позволит снизить частоту остеопатии и риск переломов в дальнейшем.



1. Hodax J.K., Uysal S., Quintos J.B., Phornphutkul C. Glycogen storage disease type IX and growth hormone deficiency presenting as severe ketotic hypoglycemia. J Pediatr Endocrinol Metab. 2017;30(2):247–251.
2. Lee P.J., Patel J.S., Fewtrell M. et al. Bone mineralization in type 1 glycogen storage disease. Eur J Pediatr. 1995;154(6):483–487.
3. Schwahn B., Rauch F., Wendel U., Schönau E. Low bone mass in glycogen storage disease type 1 is associated with reduced muscle force and poor metabolic control. J Pediatr. 2002;141(3):350–356.
4. Mundy H.R., Williams J.E., Lee P.J., Fewtrell M.S. Reduction in bone mineral density in glycogenosis type III may be due to a mixed muscle and bone deficit. J Inherit Metab Dis. 2008;31(3):418–423.
5. Wong E.M., Lehman A., Acott P. et al. Hypogonadotropic Hypogonadism in Males with Glycogen Storage Disease Type 1. JIMD Rep. 2017;36:79–84.
6. Banugaria S.G., Austin S.L., Boney A. et al. Hypovitaminosis D in glycogen storage disease type I. Mol Genet Metab. 2010;99(4):434–437.
7. Minarich L.A., Kirpich A., Fiske L.M., Weinstein D.A. Bone mineral density in glycogen storage disease type Ia and Ib. Genet Med. 2013;14(8):737–741.
8. Melis D., Rossi A., Pivonello R. et al. Reduced bone mineral density in glycogen storage disease type III: evidence for a possible connection between metabolic imbalance and bone homeostasis. Bone. 2016;86:79–85.
9. Hwang Y.C., Jeong I.K., Ahn K.J., Chung H.Y. Circulating osteocalcin level is associated with improved glucose tolerance, insulin secretion and sensitivity independent of the plasma adiponectin level. Osteoporos Int. 2012;23(4):1337–1342.
10. Pittas A.G., Harris S.S., Eliades M. et al. Association between serum osteocalcin and markers of metabolic phenotype. J Clin Endocrinol Metab. 2009;94(3):827–832.
11. Fulzele K., Riddle R.C., DiGirolamo D.J. et al. Insulin receptor signaling in osteoblasts regulates postnatal bone acquisition and body composition. Cell. 2010;142(2):309–319.
12. Панкратова Ю.В, Пигарова Е.А, Дзеранова Л.К. Витамин К-зависимые белки: остеокальцин, матриксный Gla-белок и их внекостные эффекты. Ожирение и метаболизм. 2013;10(2):11–18. [Pankratova Yu.V., Pigarova E.A., Dzeranova L.K. Vitamin K-dependent proteins: osteocalcin, matrix Gla-protein and their extra-bone effects. Obesity and metabolism. 2013;10(2):11–18 (in Russ.)].
13. Lee N.K., Sowa H., Hinoi E. et al. Endocrine regulation of energy metabolism by the skeleton. Cell. 2007 Aug 10;130(3):456–469.
14. Ferron M., Wei J., Yoshizawa T. et al. Insulin signaling in osteoblasts integrates bone remodeling and energy metabolism. Cell. 2010 Jul 23;142(2):296–308.
15. Ishnani P.S., Chen Y.T. Disorders of Glycogen Metabolism. In: Kline MW. editor. Rudolph’s Pediatrics, 23ed. New York, NY: McGraw-Hill Education; 2018.
16. Green J., Kleeman C.R. Role of bone in regulation of systemic acid-base balance. Kidney International. 1991;39(1):9–26.
17. Melis D., Pivonello R., Cozzolino M. et al. Impaired bone metabolism in glycogen storage disease type 1 is associated with poor metabolic control in type 1a and with granulocyte colony-stimulating factor therapy in type 1b. Horm Res Paediatr. 2014;81(1):55–62.
18. Гарднер Д., Шобек Д. Базисная и клиническая эндокринология. М.: Бином; 2015. [Gardner D., Schobeck D. Basic and clinical endocrinology. M.: Binom; 2015 (in Russ.)].
Лицензия Creative Commons
Контент доступен под лицензией Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.
Новости/Конференции
Все новости
Ближайшие конференции
Новости/Конференции
Все новости
Новости/Конференции
Все новости
Ближайшие конференции
Все мероприятия

Данный информационный сайт предназначен исключительно для медицинских, фармацевтических и иных работников системы здравоохранения.
Вся информация сайта www.rmj.ru (далее — Информация) может быть доступна исключительно для специалистов системы здравоохранения. В связи с этим для доступа к такой Информации от Вас требуется подтверждение Вашего статуса и факта наличия у Вас профессионального медицинского образования, а также того, что Вы являетесь действующим медицинским, фармацевтическим работником или иным соответствующим профессионалом, обладающим соответствующими знаниями и навыками в области медицины, фармацевтики, диагностики и здравоохранения РФ. Информация, содержащаяся на настоящем сайте, предназначена исключительно для ознакомления, носит научно-информационный характер и не должна расцениваться в качестве Информации рекламного характера для широкого круга лиц.

Информация не должна быть использована для замены непосредственной консультации с врачом и для принятия решения о применении продукции самостоятельно.

На основании вышесказанного, пожалуйста, подтвердите, что Вы являетесь действующим медицинским или фармацевтическим работником, либо иным работником системы здравоохранения.

Читать дальше