Вирус простого герпеса (ВПГ) нередко является причиной развития неврологических, соматических и эндокринных проблем у новорожденных и детей более старшего возраста [3]. Особенно опасна генитальная локализация герпеса, которая у беременных встречается в 7–35% наблюдений [2, 6].

Целью настоящей работы явилось изучение оптимизации диагностики герпетической инфекции у беременных с отягощенным акушерско-гинекологическим анамнезом (ОАГА) в динамике беременности.

Были обследованы 74 повторнобеременные женщины: 49 первородящих и 25 повторнородящих. Возраст пациенток — от 20 лет до 41 года. У всех женщин имелся ОАГА, и они были направлены в МОНИИАГ с диагнозом: «хроническая герпес-вирусная инфекция». Исследование проводилось в динамике, начиная с 16–24 нед. беременности.

Для выявления маркеров ВПГ были применены вирусологический (быстрый культуральный метод — БКМ), молекулярно-биологические (ПЦР, ПЦР real-time) и серологические (ИФА) методы. В качестве клинического материала от беременных женщин были изучены кровь, моча и урогенитальные соскобы. О вирусной нагрузке в различных клинических материалах судили по количеству ДНК ВПГ, которую определяли методом ПЦР-rt. Для каждого образца регистрировали значение порогового цикла Ct (threshold cycle — точка, при которой флюоресценция превышает фоновое значение) и вычисляли медианы. Полученные значения порогового цикла (Ct) сравнивали со значениями стандартных контрольных образцов с известным содержанием ДНК в пробе. Для оценки параметров гуморального ответа исследовали сыворотки крови тИФА на наличие специфических антител к ВПГ (АТ) классов IgM и IgG. Определяли также активность антител, которую выражали в титрах, и авидность IgG-АТ, о которой судили по индексу авидности (ИА).

Среди обследованных беременных отмечалась высокая инфицированность: у 43 (58%) из 74 женщин была выявлена та или иная урогенитальная инфекция (УГИ) вирусной и/или бактериальной этиологии. Метод диагностики УГИ — проведение ПЦР с качественной оценкой результата. При подробном изучении анамнеза было обнаружено, что смешанная УГИ была выявлена у 21 (28%) беременной женщины. В структуру инфицирования входил целый спектр возбудителей УГИ: Ureaplasma urealiticum, Micoplasma hominis, Toxoplasma gondii, Gardnerella vaginalis, Chlamidia trahomatis, Candida albicans, Human papillomavirus. У 22 (30%) беременных женщин был обнаружен единственный возбудитель УГИ: Ureaplasma urealiticum — у 15 (20,4%), Micoplasma hominis — у 4 (5,4%). При этом жалоб пациентки не предъявляли, клинических признаков инфекции отмечено не было. Gardnerella vaginalis обнаружена у 3 (4,2%) беременных.

На первом этапе обследования пациенток был проведен сравнительный анализ частоты выявления прямых маркеров ВПГ (инфекционная активность вируса и ДНК ВПГ). Ни у одной из этих женщин во время обследования не было обнаружено каких-либо клинических проявлений генитального герпеса. Пациентку считали инфицированной, если маркер вируса был обнаружен хотя бы в одном изученном клиническом материале. В течение всего периода обследования у 18 (24,3%) беременных были выявлены маркеры ВПГ. При этом ДНК ВПГ была обнаружена у 15 (20,3%) беременных, инфекционный вирус — у 3 (4%) женщин (рис. 1). Различия в частоте выявления ДНК ВПГ по сравнению с инфекционно-активным вирусом были статистически значимыми (p<0,05).

Была определена частота выявления ВПГ в разных клинических материалах. Были исследованы 525 биологических материалов от беременных женщин на присутствие прямых маркеров ВПГ: по 175 образцов крови, мочи и урогенитальных соскобов. При анализе всех исследованных образцов суммарно всеми использованными методами (БКМ, ПЦР и ПЦР-rt) чаще всего маркеры ВПГ были выявлены в урогенитальных соскобах (27/175, 15,4%) и образцах мочи (20/175, 11,4%), достоверно реже — в крови (4/175, 2,3%, р<0,05).

Наряду с суммарной оценкой был проведен сравнительный анализ частоты выявления маркеров ВПГ в зависимости от метода. Методом ПЦР ДНК ВПГ была обнаружена в 16/525 (3%) образцах, методом ПЦР-rt — в 30/525 (5,7%) образцах. Статистический анализ показал, что метод ПЦР- rt выявлял вирусную ДНК достоверно чаще, чем классический метод ПЦР (p<0,05). Инфекционно-активный вирус в биологических материалах (БКМ) обнаруживался значительно реже, чем ДНК ВПГ — в 5/525 (1%) пробах. Таким образом, чувствительность обнаружения ВПГ методом ПЦР-rt превышала чувствительность двух других использованных методов.

Низкую частоту выявления ВПГ методом БКМ в клинических образцах можно объяснить либо отсутствием инфекционно-активного вируса в данных пробах при наличии вирусной ДНК, либо меньшей чувствительностью метода БКМ по сравнению с ПЦР.

Проведенные исследования показали, что количество ДНК, обнаруженное в моче и урогенитальных соскобах, выше, чем количество ДНК в образцах крови. При статистической обработке значений порогового цикла (Ct) различия оказались статистически достоверными (р<0,05).

Исследование сывороток крови показало, что у 64/74 (86,5%) беременных при первичном обследовании присутствовали анти-ВПГ-IgG антитела. Анти-ВПГ-IgG антитела отсутствовали у 10 (13,5%) женщин. У 2 (2,7%) беременных при первичном обследовании помимо IgG-АТ были обнаружены антитела класса IgM, которые являются маркерами острой фазы инфекции.

При оценке авидности IgG-АТ было установлено, что у всех 64 (86,5%) женщин, у которых были обнаружены IgG-АТ к ВПГ, антитела характеризовались высокой авидностью (ИА>50).

Беременные были обследованы в динамике на трех сроках беременности: во втором и третьем триместре и перед родами. При первичном обследовании во втором триместре беременности у 12 (14,8%) женщин были выявлены маркеры ВПГ методами БКМ и/или ПЦР. У 8 (12,2%) беременных обнаружение маркеров ВПГ сочеталось с выявлением высокоавидных IgG-АТ (ИА>50) с высокими титрами (1:320). Из числа обследованных беременных IgG-АТ не были обнаружены у двоих, что указывает на первичное инфицирование.

Изменение концентрации IgG-АТ или выявление АТ с высокими титрами в сыворотках крови при исследовании в динамике сопровождалось выявлением прямых маркеров ВПГ в течение всего обследования у 3-х беременных. У одной беременной IgG-АТ так и не были обнаружены, несмотря на выявление маркеров ВПГ в течение всего исследования.

У 2 (3%) женщин были обнаружены прямые маркеры ВПГ при первичном обследовании в сочетании с IgM-АТ. У одной из этих женщин беременность закончилась самопроизвольным выкидышем во втором триместре.

В третьем триместре беременности впервые маркеры ВПГ были выявлены у 3 из 74 беременных. Серологическое исследование показало, что у одной женщины антитела к ВПГ отсутствовали. При дальнейшем обследовании этой беременной наблюдалось появление низкоавидных (ИА<50) IgG-АТ с низкими титрами 1:20. Это указывало на первичное инфицирование. У 2-х пациенток произошла реактивация инфекции, при этом у одной были выявлены высокоавидные IgG-АТ с высокими титрами 1:320, у другой титр антител составил 1:20.

Последнее обследование женщин перед родами показало, что у 3-х беременных впервые были обнаружены маркеры ВПГ, несмотря на присутствие антител к ВПГ, что свидетельствовало о реактивации герпетической инфекции.

У 4 (5,4%) беременных маркеры ВПГ выявлялись на протяжении всего обследования. При анализе вирусной нагрузки в клинических образцах было установлено, что у 2-х беременных вирусная нагрузка увеличивалась в динамике с увеличением срока гестации: от 100 копДНК/мл при первичном обследовании до 10 000 копДНК/мл — на последнем сроке обследования. У двух других изменений вирусной нагрузки зафиксировано не было.

Таким образом, согласно полученным результатам, начиная со второго триместра гестации у 15 (20,3%) из 74 беременных произошла реактивация герпес-вирусной инфекции. Первичное инфицирование диагностировано у 3 (4,0%) беременных, причем 2 (2,7%) пациентки были инфицированы во втором триместре беременности и 1 (1,3%) — в третьем. У 49 (66,2%) беременных выявлено бессимптомное носительство. У 7 (9,5%) женщин, направленных в МОНИИАГ с диагнозом «хроническая ВПГ-инфекция», ВПГ-инфекция отсутствовала на протяжении всей беременности (рис. 2).

Серологическое обследование 74 беременных в динамике показало, что не всегда реактивация герпетической инфекции сопровождается выявлением высоких титров IgG-АТ или повышением титров в динамике. Так, у 3 из 15 (40%) женщин при реактивации ВПГ были выявлены титры IgG-АТ с низкими значениями (от 1:20 до 1:80).

Выводы. Частота выявления маркеров герпетической инфекции у беременных зависит от применяемых диагностических методик (вирусологических, молекулярно-биологических, серологических) и исследуемых диагностических сред (кровь, моча, урогенитальные соскобы). Наибольшую диагностическую ценность имеют молекулярно-биологические методы (ПЦР, ПЦР-rt) при исследовании материала из таких сред, как моча и урогенитальные соскобы.

Реактивация герпетической инфекции не всегда сопровождается выявлением высоких титров IgG-АТ или повышением титров в динамике. Это свидетельствует о низкой способности иммунной системы беременной женщины к выработке достаточного количества антител даже при наличии прямых маркеров ВПГ и доказывает необходимость проведения иммунокорригирующих мероприятий у беременных высокого инфекционного риска.