Взаимосвязь тяжести поражения коронарных артерий и экспрессии ST2 у больных с сердечной недостаточностью

лет

предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе

Присоединяйтесь!

Личный кабинет

лет

Присоединяйтесь!

лет

Присоединяйтесь!

Взаимосвязь тяжести поражения коронарных артерий и экспрессии ST2 у больных с сердечной недостаточностью

string(5) "66111"

Кардиология

1722

30 октября 2020

НИИ кардиологии Томского НИМЦ, Томск, Россия

, Томск

Цель исследования: изучить взаимосвязь растворимого ST2 (sST2) с тяжестью атеросклеротического поражения коронарного русла у пациентов с хронической сердечной недостаточностью (ХСН) и проанализировать изменения уровней sST2 и параметров ремоделирования левого желудочка (ЛЖ) в течение 12 мес. в зависимости от полноты реваскуляризации миокарда (РМ).

Материал и методы: обследовано 118 больных (16,1% женщин, средний возраст 62,5 [57; 68] года) со стабильной ИБС с фракцией выброса (ФВ) ЛЖ 60 [46; 64] % и ХСН I–III функционального класса по NYHA. Всем пациентам была выполнена РМ, в зависимости от полноты которой они ретроспективно были разделены на 2 группы: 1-ю группу (n=75) составили больные с полной РМ, 2-ю группу (n=43) — с неполной РМ. Определение сывороточных уровней sST2 проводили с помощью иммуноферментного анализа до РМ и через 12 мес.

Результаты исследования: уровень sST2 у пациентов с однососудистым поражением коронарного русла составил 29,92 [22,43; 32,68] нг/мл и был на 21% ниже (p=0,002), чем у больных с поражением двух и более коронарных артерий (КА) — 37,87 [37,87;
51,82] нг/мл. В течение 12 мес. наблюдения частота неблагоприятных сердечно-сосудистых событий (ССС) в 1-й группе составила 18,7%, во 2-й — 46,5% (p=0,001). Через 12 мес. наблюдения в 1-й группе уровень sST2 снизился на 33,6% (р=0,0001), с 30,51 [26,38; 37,06] до 20,27 [16,56; 27,11] нг/мл, тогда как во 2-й группе наблюдалась лишь тенденция к снижению уровня данного биомаркера, составившему 6,9%. Во 2-й группе через 12 мес. наблюдения была выявлена тенденция к повышению ФВ ЛЖ, которая увеличилась всего на 2,4%, а также тенденция к увеличению конечного систолического размера (КСР), который вырос на 5,4%. В группе же пациентов с полной РМ возрастание ФВ ЛЖ было значимым (р=0,001) — на 13,6%, с 54,0 [42,0; 63,0] до 62,5 [49,0; 64,0] %, а КСР снизился на 3%, конечный систолический объем — на 4,6%.

Заключение: уровень sST2 может быть использован в качестве диагностического маркера для оценки тяжести атеросклеротического поражения КА у пациентов с ХСН. Выполнение полной РМ у больных стабильной ИБС с ХСН имеет преимущество по сравнению с неполной РМ, приводя к обратимому ремоделированию ЛЖ, снижению уровней sST2 и, как следствие, частоты неблагоприятных ССС в течение 12-месячного наблюдательного периода.

Ключевые слова: коронарный атеросклероз, растворимый ST2, реваскуляризация миокарда, сердечная недостаточность, прогноз, ремоделирование левого желудочка.

E.V. Grakova, K.V. Kopieva, A.T. Teplyakov, M.V. Soldatenko

Research Institute of Cardiology at the Tomsk National Research Medical Center of the Russian Academy of Sciences, Tomsk, Russian Federation

Aim: to study the association between ST2 (sST2) and severity of coronary artery lesion in patients with chronic heart failure (CHF), and to analyze changes in sST2 levels and left ventricle (LV) remodeling indicators depending on complete or incomplete myocardial revascularization (MR) after the 12-month follow-up period.

Patients and Methods: a total of 118 patients (16.1% women, mean age of 62.5 [57; 68] years) with stable coronary heart disease (CHD) with LV ejection fraction 60% [46; 64] and CHF of NYHA functional class I–III were enrolled in the study. All patients underwent MR. Depending on the completeness of the performed MR, all patients were retrospectively divided into 2 groups: group 1 (n=75) consisted of patients with complete MR, group 2 (n=43) — with incomplete MR. Serum levels of sST2 were measured using an enzyme immunoassay before MR and after the 12-month follow-up period.

Results: the sST2 level in patients with single vessel coronary artery disease was 29.92 [22.43; 32.68] ng/ml and was 21% lower (p=0.002) than in patients with two or more coronary arteries (CA) — 37.87 [37.87; 51.82] ng/ml. During 12-month follow-up, the incidence of adverse cardiovascular events (CVE) in group 1 was 18.7%, in group 2–46.5% (p=0.001). After 12-month follow-up, the level of sST2 in group 1 decreased by 33.6% (p=0.0001) (from 30.51 [26.38; 37.06] to 20.27 [16.56; 27.11] ng/ml), while in group 2 there was only a tendency to decrease in the level of this biomarker, which was 6.9%. In group 2, after 12-month follow-up, there was a tendency to increase in the LV EF, which increased by only 2.4%, as well as a tendency to increase in the end-systolic dimension (ESD), which increased by 5.4%. In the group of patients with complete MR, the increase in the LV EF was significant (p=0.001) — by 13.6% (from 54.0 [42.0; 63.0] to 62.5 [49.0 ; 64.0]%), and the ESD decreased by 3%, the final ESV — by 4.6%.

Conclusion: the sST2 level can be used as a diagnostic marker for assessing the severity of atherosclerotic CA lesion in patients with CHF. Performing complete MR in patients with stable CHD with CHF has a predominance over incomplete MR, leading to reversed LV remodeling, a decrease in sST2 levels and, as a result, the incidence of adverse CVE during the 12-month follow-up.

Keywords: coronary atherosclerosis, soluble ST2, myocardial revascularization, heart failure, prognosis, left ventricular remodeling.

For citation: Grakova E.V., Kopieva K.V., Teplyakov A.T., Soldatenko M.V. Association between the severity of coronary artery disease and ST expression in patients with heart failure. Russian Medical Inquiry. 2020;4(7):399–405. DOI: 10.32364/2587-6821-2020-4-7-399-405.

Для цитирования: Гракова Е.В., Копьева К.В., Тепляков А.Т., Солдатенко М.В. Взаимосвязь тяжести поражения коронарных артерий и экспрессии ST2 у больных с сердечной недостаточностью. РМЖ. Медицинское обозрение. 2020;4(7):399-405. DOI: 10.32364/2587-6821-2020-4-7-399-405.

Введение

Несмотря на успехи, достигнутые в изучении патогенеза, особенностей течения, клинических проявлений и методов лечения хронической сердечной недостаточности (ХСН), она остается значимой проблемой общественного здравоохранения, а одной из ее основных этиологических причин развития является ишемическая болезнь сердца (ИБС) [1]. Главной причиной развития ИБС считается коронарный атеросклероз, а реваскуляризация миокарда (РМ) остается одним из основных патогенетических подходов, обеспечивающих сохранение жизни пациентов, улучшение ее качества и отдаленного прогноза заболевания [2].

ИБС является наиболее частой причиной развития ХСН, приводя к дезадаптивному ремоделированию сердца и клинически неблагоприятному исходу [3, 4], причем прогрессирующая дисфункция левого желудочка (ЛЖ), ухудшение симптомов и развитие жизнеугрожающих аритмий у большинства пациентов с ИБС, страдающих ХСН, наблюдается несмотря на оптимальную медикаментозную терапию и технологически усовершенствованное лечение [5]. В дальнейшем это приводит к комплексным структурным и функциональным нарушениям кардиомиоцитов и межклеточного матрикса, что способствует увеличению полости ЛЖ и его дисфункции (дезадаптивное ремоделирование).

Другой причиной дезадаптивного ремоделирования ЛЖ при ИБС является возрастание миокардиального стресса, который развивается вследствие нарушения микроциркуляции на фоне гемодинамически значимого поражения коронарных артерий (КА) [6]. Считается, что миокардиальный стресс отражает истинную гемодинамическую нагрузку на сердечную мышцу и повышается, несмотря на увеличение массы миокарда ЛЖ, а значит, у данной категории больных без выполнения оптимальной РМ сохраняется повышенный риск дальнейшего развития дезадаптивного ремоделирования ЛЖ и, как следствие, прогрессирование ХСН [6].

Растворимый ST2 (sST2) является одним из основных биомаркеров, сигнализирующих о наличии и тяжести неблагоприятного ремоделирования сердца и фиброза ткани, которые возникают при инфаркте миокарда, остром коронарном синдроме или прогрессировании ХСН [7, 8]. Вместе с тем в доступной литературе недостаточно работ о значимости sST2 в оценке ремоделирования миокарда у пациентов со стабильной ИБС и ХСН, перенесших РМ, а также его значимости в оценке тяжести поражения коронарного русла у больных ИБС.

Целями исследования являлись изучение взаимосвязи уровня sST2 с тяжестью атеросклеротического поражения коронарного русла у пациентов с ХСН и анализ изменений уровней sST2 и параметров ремоделирования ЛЖ в течение 12 мес. наблюдения после РМ в зависимости от полноты выполненного вмешательства.

Материал и методы

Протокол исследования одобрен локальным этическим комитетом НИИ кардиологии Томского НИМЦ. Все пациенты дали письменное информированное согласие.

Критерии включения:

1) больные ИБС с компенсированной после подбора адекватной терапии ХСН;
2) планируемая коронарная реваскуляризация. Критерии исключения: 1) высокая артериальная гипертензия: артериальное давление >180/110 мм рт. ст.;
2) сиcтоличеcкая артериальная гипотoния <80 мм рт. ст.;
3) атриoвентрикулярнaя блокaда 3-й степени; cиндром cлабости cинуcового узлa; 4) мaссивная трoмбoэмболия легoчной артeрии с высoкoй легoчнoй гипeртензией;
5) срок менее 6 мес. пoсле перенесенных oстрых кoрoнарных или цереброваскулярных сoбытий; 6) декoмпенсированный сахарный диабет 2 типа, сoпутствующая ИБС;
7) тяжелoе течение бронхиальнoй аcтмы, хрoнической oбструктивнoй болезни легких; 8) тяжелая печеночная или почечная недостаточность (скорость клубочковой фильтрации по формуле CKD-EPI <30 мл/мин/м²); 9) недостаточность митрального, трикуспидального или аортального клапанов 3-й степени и выше.

Всем включенным в исследование пациентам проводили тест 6-минутной ходьбы (ТШХ); определяли содержание sST2 в сыворотке в условиях in vitro методом иммуноферментного анализа до РМ и через 12 мес. проспективного наблюдения с использованием коммерческого набора фирмы Critical Diagnostics Presage^® ST2 Assay. Концентрацию NT-proBNP определяли методом твердофазного иммуноферментного анализа с использованием набора Biomedica (Австрия).

Неблагоприятными сердечно-сосудистыми событиями (ССС), которые регистрировали в течение 12 мес. наблюдения, считали: смерть по сердечно-сосудистым причинам, прогрессирование ХСН на 1 и более функциональный класс (ФК) (по результатам ТШХ), прогрессирование коронарного атеросклероза, развитие коронарного атеросклероза
de novo, рестеноз стента/шунта, повторное эндоваскулярное или хирургическое вмешательство, развитие желудочковой экстрасистолии IV и V градаций по Lown, фибрилляцию предсердий.

Обследовано 118 больных (16,1% женщин, средний возраст 62,5 [57; 68] года) со стабильной ИБС с ФВ ЛЖ 60 [46; 64] % и ХСН I–III ФК по NYHA. Стаж ИБС составлял 5 [2; 11] лет. Инфаркт миокарда (ИМ) давностью более 6 мес. перенесли 63,5% больных, из них повторный — 13,6%, Q-образующий ИМ — 30,5%. Всем пациентам была выполнена РМ: 30,6% пациентов имплантировали по одному стенту; 34,7% — по 2 стента, 12,7% — по 3 стента. В 22% случаев многососудистого поражения (≥3 КА) выполнено аортокоронарное шунтирование. Критерием полноты выполненной РМ считали отсутствие стенозов более 70% в КА после операции.

Ретроспективно все пациенты были разделены на 2 группы: в 1-ю группу (n=75) вошли пациенты с полной РМ, во 2-ю группу (n=43) — с неполной РМ.

Статистический анализ результатов проводили с помощью программ Statistica 10.0 и MedCalc 11.5.0.0. Количeствeнные данныe представляли в видe мeдианы (Me) и квартильнoгo интeрвала [25-й и 75-й процeнтили], качественные данные — в виде процентов и абсолютных значений. Для анализа качeственных признакoв испoльзовали таблицы сoпряженности с расчетoм критерия χ² Пирсoна. Для поиска взаимосвязей между переменными применяли корреляционный анализ с расчетом коэффициентов корреляции Спирмена (r). Сравнение частоты неблагоприятных событий в группах проводили путем построения кривых Каплана — Майера, для сравнения двух кривых использовали логранговый критерий.

Результаты исследования

По основным клинико-демографическим и лабораторным характеристикам исходно группы статистически значимо не различались (табл. 1 и 4).

Таблица 1. Клинико-демографическая и лабораторная характеристика пациентов Table 1. Clinical, demographic and laboratory characteristics of patients

Таблица 2. Частота приема препаратов для лечения ИБС и ХСН Table 2. Frequency of drug intake for the treatment of coronary heart disease and chronic heart failure

Таблица 3. Ангиографическая характеристика пациентов Table 3. Angiographic characteristics of patients

Таблица 4. Лабораторная и эхокардиографическая характеристика пациентов исходно и через 12 мес. проспективного наблюдения Table 4. Laboratory and echocardiographic characteristics of patients at baseline and after 12 months of prospective follow-up

Терапия, принимаемая пациентами, соответствовала российским и европейским рекомендациям по лечению ИБС и ХСН [9] (табл. 2).

По результатам коронароангиографии у 26 (22,2%) пациентов диагностировали однососудистое поражение, у 30 (25,4%) — двухсосудистое, у 62 (52,4%) пациентов было поражено три и более КА (табл. 3). По частоте атеросклеротического поражения КА и степени поражения коронарного русла группы не различались.

Уровень sST2 у пациентов с однососудистым поражением коронарного русла составил 29,92 [22,43; 32,68] нг/мл и был на 21% (p=0,002) ниже, чем у больных с поражением двух и более КА, — 37,87 [37,87; 51,82] нг/мл. При этом между уровнем sST2 и количеством пораженных артерий установлена положительная корреляционная взаимосвязь слабой силы (r=0,286, p=0,023). Анализ корреляционной взаимосвязи лабораторных показателей с концентрацией sST2 также позволил выявить слабую положительную корреляционную связь c повышенным уровнем липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) (r=0,301, p=0,045) и общего холестерина (r=0,251, p=0,003) и отрицательную — с величиной ФВ ЛЖ (r=-0,301, p=0,004) (рис. 1).

$Рис. 1. Корреляционный анализ уровня sST2 с ФВ ЛЖ (А), содержанием общего холестерина (B), ЛПНП (C), числом пораженных КА (D) Fig. 1. Correlation analysis of sST2 level with left ventricular ejection fraction (A), total cholesterol (B), low-density lipopr$

В течение 12 мес. наблюдения среди всех обследованных пациентов (n=118) рецидивы стенокардии возникли у 14 (11,9%) больных, необходимость в повторной реваскуляризации в результате рестенозов стентов/шунтов — в 6 (5,1%) случаях и прогрессирования коронарного атеросклероза — в 8 (1,7%) случаях, в 12 (10,2%) случаях выполнено плановое этапное стентирование коронарных артерий, в 1 (0,8%) случае диагностирован рестеноз шунта без выполнения повторной реваскуляризации (по техническим причинам), еще в 1 (0,8%) — ИМ без подъема ST, прогрессирование ХСН (по результатам ТШХ) зарегистрировано в 6 (5,1%) случаях, возникновение фибрилляции предсердий — в 4 (4,6%) и жизнеугрожающих аритмий — в 2 (3,4%). Всего зарегистрировано 2 (1,7%) смертельных исхода: в первом случае — вследствие острого Q-ИМ через 11 мес. после реваскуляризации, во втором — через 1 мес. после коронарного шунтирования по причине прогрессирования ХСН. В течение 12 мес. наблюдения частота неблагоприятных ССС зарегистрирована в 14 (18,7%) случаях в 1-й группе и в 20 (46,5%) — во 2-й (p=0,001) (рис. 2).

Рис. 2. Частота наступления неблагоприятных CCC в зависимости от полноты выполнения реваскуляризации (кривые Каплана — Майера) Fig. 2. Incidence adverse cardiovascular events (ACE) occurrence depending on the completeness of revascularization (Kaplan–Meie

Исходно не было выявлено значимых различий между уровнем sST2 иэхокардиографическими параметрами ремоделирования ЛЖ (см. табл. 4). Через 12 мес. наблюдения в 1-й группе в среднем уровень sST2 снизился на 33,6% (р=0,0001), с 30,51 [26,38; 37,06] до 20,27 [16,56;
27,11] нг/мл, тогда как во 2-й группе снижение уровня этого маркера было незначительным — с 31,97 [27,18; 38,48] до 29,76 [25,47; 35,68] нг/мл (см. табл. 4).

Выявлено, что у пациентов 2-й группы через 12 мес. наблюдения имела место лишь тенденция к повышению ФВ ЛЖ, на 2,4%, — с 53,0 [41,5; 63,0] до 54,3 [41,0; 62,0] %, и тенденция к увеличению КСР, который вырос на 5,4%. В группе же пациентов с полной РМ значение ФВ ЛЖ значимо (р=0,001) выросло — на 13,6%, с 54,0 [42,0; 63,0] до 62,5 [49,0; 64,0] %, а КСР снизился на 3%, КСО — на 4,6% (см. табл. 4).

При анализе показателей липидного спектра в начале исследования и через 12 мес. проспективного наблюдения между 1-й и 2-й группами не было выявлено статистически значимых различий. Показано, что через 12 мес. после РМ отмечалась достаточно высокая приверженность холестеринснижающей терапии, но достижение целевых значений ЛПНП было на сравнительно низком уровне. Наиболее вероятной причиной этого являлся низкодозовый режим гиполипидемической терапии, назначаемой врачами поликлинического звена, — аторвастатин 20 мг и розувастатин 10 мг.

Обсуждение

Накопление знаний о влиянии sST2 на сердечно-сосудистую систему привело к тому, что оценка уровней sST2 в сыворотке крови рассматривается как новый маркер ССС и клинических состояний, прежде всего, связанных с сердечной недостаточностью [10, 11]. Полученные нами ранее результаты также позволили отнести sST2 к одному из важных биомаркеров прогнозирования отдаленных неблагоприятных кардиоваскулярных исходов у пациентов с ХСН ишемического генеза вне зависимости от ФВ ЛЖ в дополнение к традиционным факторам риска [12]. В частности, в настоящее время sST2 активно изучается у больных ИБС ввиду его высокой потенциальной прогностической значимости и многообещающей перспективы использования в качестве компонента биомаркер-управляемой терапии [13, 14].

В данном исследовании не было выявлено корреляционных взаимосвязей между концентрацией растворимой изоформы ST2 и скоростью клубочковой фильтрации, уровнем глюкозы, стажем ИБС, курением, возрастом, полом и наличием фибрилляции предсердий у больных ИБС с ХСН. Однако установлена положительная значимая взаимосвязь (p<0,05) sST2 с уровнем общего холестерина и ЛПНП, тяжестью поражения коронарного русла и отрицательная — с ФВ ЛЖ. Установлено, что уровень sST2 у пациентов с однососудистым поражением коронарного русла был на 21% ниже (p=0,002), чем у больных с поражением двух и более КА. Данные нашего исследования не противоречат результатам исследования S. Demyanets et al. [15], включавшего 373 пациентов с ИБС, в котором также не было найдено связи уровня sST2 с традиционными сердечно-сосудистыми факторами риска, такими как пол, возраст, гиперлипидемия, уровень артериального давления, курение и др. При этом значимые различия между концентрациями sST2 у больных ИБС и контрольной группой с ангиографически подтвержденным отсутствием атеросклеротического поражения коронарного русла не выявлены [15]. Напротив, в исследовании A. Tsapaki et al. [16] установлена взаимосвязь между полиморфизмами дистальной части гена ST2 и тяжестью поражения коронарного русла. Таким образом, данные о роли sST2 в развитии атеросклероза КА довольно противоречивы и их явно недостаточно, в связи с чем требуется дальнейшее ее изучение. Анализ полученных нами данных позволяет заключить, что уровень растворимого ST2 в покое в сыворотке крови больных ИБС с ХСН взаимосвязан с тяжестью поражения коронарного русла, что также позволяет использовать его в качестве неинвазивного маркера для определения степени атеросклеротического поражения КА.

Определение оптимального подхода к реваскуляризации, предусматривающего культурный и социальный аспекты, нередко требует сотрудничества кардиологов и кардиохирургов, а при необходимости и участия других консультирующих специалистов [17]. Решение о предпочтении медикаментозного лечения, чрескожного коронарного вмешательства или коронарного шунтирования должно основываться на расчете риска и пользы, ожидаемого улучшения качества и продления жизни, удлинения периода без инфаркта или повторной реваскуляризации [17]. При этом адекватная РМ увеличивает качество и продолжительность жизни, снижает риск дальнейшего развития и прогрессирования ХСН и ремоделирования сердца. Так, по полученным нами данным через 12 мес. наблюдения в группе больных, которым была выполнена полная РМ, уровень sST2 снизился на 33,6% (р=0,0001), тогда как в группе с неполной РМ наблюдалась лишь тенденция к снижению уровня данного биомаркера, составившему 6,9%. Улучшение перфузии миокарда после РМ привело к улучшению его сократительной способности, что обеспечило значимое увеличение ФВ ЛЖ (р=0,001) на 13,6%, а также к снижению КСР на 3% и КСО — на 4,6% в группе пациентов с полной РМ. У пациентов же 2-й группы через 12 мес. наблюдения выявлена лишь тенденция к росту ФВ ЛЖ.

Нет сомнений, что адекватная РМ должна применяться в сочетании с оптимальной медикаментозной терапией, обеспечивающей достижение целевых уровней общего холестерина, ЛПНП, эффективного контроля гликемического профиля у больных с нарушениями углеводного обмена и коррекцией других факторов риска.

Однако выполнение адекватной РМ у больных стабильной ИБС не всегда возможно: стентирования КА — в связи с анатомическими особенностями коронарного русла, а коронарного шунтирования — из-за сопутствующей коморбидной патологии и других причин. В связи с этим в ведении таких больных крайне важно максимально оптимизировать медикаментозную терапию, так как неполная реваскуляризация, как было показано, приводит лишь к тенденции снижения уровней sST2, а значит, пациенты остаются в группе высокого риска развития неблагоприятных ССС. Ранее мы изучили воздействие различных групп лекарственных препаратов на уровень sST2 и не обнаружили влияния ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента, блокаторов рецепторов ангиотензина II, диуретических препаратов, статинов в низкодозовом режиме на уровень ST2 [18]. К сожалению, среди включенных в данное исследование больных целевые уровни ЛПНП были достигнуты лишь в небольшом числе случаев (12%), несмотря на высокую приверженность терапии.

При этом терапия β-адреноблокаторами оказалась эффективной в отношении снижения уровней sST2. Абсолютное преимущество высоких доз β-адреноблокаторов — ≥100 мг/сут в перерасчете на метопролола сукцинат — отмечалось у пациентов с ST2 >35 нг/мл не только в снижении уровня продукции маркера, но и в увеличении ФВ ЛЖ, уменьшении конечного диастолического объема и конечного систолического размера [19]. Поэтому назначение оптимальных доз β-адреноблокаторов больным с неполной РМ будет наиболее предпочтительным, что дополнительно приведет к снижению уровней sST2 и частоты неблагоприятных ССС.

Данное исследование является одноцентровым с периодом наблюдения 12 мес. Необходимо проведение крупных многоцентровых исследований с включением большего числа больных и более длительным периодом проспективного наблюдения для уточнения роли полноты реваскуляризации на течение ХСН, уровень sST2 и развитие неблагоприятных ССС в отдаленном периоде.

Заключение

Таким образом, установлено, что уровень sST2 может быть использован в качестве диагностического маркера для оценки тяжести атеросклеротического поражения КА у пациентов с ХСН. Выполнение полной РМ у пациентов со стабильной ИБС и ХСН имеет большее преимущество по сравнению с неполной РМ, приводя к обратимому ремоделированию ЛЖ, снижению уровня sST2 и, как следствие, частоты неблагоприятных ССС в течение 12-месячного периода наблюдения.

Сведения об авторах:

Гракова Елена Викторовна — д.м.н., ведущий научный сотрудник отделения патологии миокарда НИИ кардиологии, Томский НИМЦ; 634012, Россия, г. Томск, ул. Киевская, д. 111а; ORCID iD 0000-0003-4019-3735.

Копьева Кристина Васильевна — лаборант-исследователь отделения патологии миокарда НИИ кардиологии, Томский НИМЦ; 634012, Россия, г. Томск, ул. Киевская, д. 111а; ORCID iD 0000-0002-2285-6438.

Тепляков Александр Трофимович — д.м.н., профессор, главный научный сотрудник НИИ кардиологии, Томский НИМЦ; 634012, Россия, г. Томск, ул. Киевская, д. 111а; ORCID iD 0000-0003-0721-0038.

Солдатенко Михаил Владимирович — к.м.н., научный сотрудник отделения функциональной диагностики НИИ кардиологии, Томский НИМЦ; 634012, Россия, г. Томск, ул. Киевская, д. 111а; ORCID iD 0000-0002-9886-0695.

Контактная информация: Гракова Елена Викторовна, e-mail: vgelen1970@gmail.com. Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах. Конфликт интересов отсутствует. Статья поступила 17.08.2020, поступила после рецензирования 31.08.2020, принята в печать 14.09.2020.

About the authors:

Elena V. Grakova — Dr. of Sci. (Med.), Leading Researcher of the Department of Myocardial Pathology, Research Institute of Cardiology at the Tomsk National Research Medical Center of the Russian Academy of Sciences: 111A, Kievskaya str., Tomsk, 634012, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-4019-3735.

Kristina V. Kopieva — Research Assistant of the Department of Myocardial Pathology, Research Institute of Cardiology at the Tomsk National Research Medical Center of the Russian Academy of Sciences: 111A, Kievskaya str., Tomsk, 634012, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-2285-6438.

Alexander T. Teplyakov — Dr. of Sci. (Med.), Professor, Chief Researcher, Research Institute of Cardiology at the Tomsk National Research Medical Center of the Russian Academy of Sciences: 111A, Kievskaya str., Tomsk, 634012, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-0721-0038.

Mikhail V. Soldatenko — Cand. of Sci. (Med.), Research Associate of the Department of Functional Diagnostics, Research Institute of Cardiology at the Tomsk National Research Medical Center of the Russian Academy of Sciences: 111A, Kievskaya str., Tomsk, 634012, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-9886-0695.

Contact information: Elena V. Grakova, e-mail: vgelen1970@gmail.com. Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned. There is no conflict of interests. Received 17.08.2020, revised 31.08.2020, accepted 14.09.2020.

1. Агеев Ф.Т., Скворцов А.А., Мареев В.Ю., Беленков Ю.Н. Сердечная недостаточность на фоне ишемической болезни сердца: некоторые вопросы эпидемиологии, патогенеза и лечения. РМЖ. 2000;(15–16):622–626. [Ageev F.T., Skvortsov A.A., Mareev V. Yu., Belenkov Yu.N. Heart failure associated with coronary heart disease: some issues of epidemiology, pathogenesis and treatment. Russian medical journal.2000;15–16:622–626 (in Russ.)].
2. Ibrahimov F., Yilmaz Y., Ismayilov I. et al. Comparing 5-year outcomes of aorta-coronary bypass surgery and percutaneous coronary intervention performed with new-generation drug-eluting stents in non-diabetic patients with multivessel acute coronary syndrome patients and intermediate syntax score. Medeni Med J. 2020;35(2):121–127. DOI: 10.5222/MMJ.2020.80270.
3. Kuwahara F., Kai H., Tokuda K. et al. Hypertensive myocardial fibrosis and diastolic dysfunction: another model of inflammation? Hypertension. 2004;43:739–745. DOI: 10.1161/01.HYP.0000118584.33350.7d.
4. Castro-Diehl C., Song R.J., Mitchell G.F. et al. Association of subclinical atherosclerosis with echocardiographic indices of cardiac remodeling: The Framingham Study. PLoS ONE. 2020:15 (5): e0233321. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0233321.
5. Glezeva N., Baugh J.A. Role of inflammation in the pathogenesis of heart failure with preserved ejection fraction and its potential as a therapeutic target. Heart Fail Rev. 2014:19(5):681–694. DOI: 10.1007/s10741-013-9405-8.
6. Dorsa Pontes H.B., Viera Pontes J.C.D., de Azevedo Neto E. et al. Cardiac remodeling: General aspects and mechanisms. Curr Res Cardiol. 2016;3(3):79–82. DOI: 10.4172/2368-0512.1000073.
7. Rehman S.U., Mueller T., Januzzi J.L. Characteristics of the novel interleukin family biomarker ST2 in patients with acute heart failure. J Am Coll Cardiol. 2008;52(18):1458–1465. DOI: 10.1016/j.jacc.2008.07.042.
8. Shah R.V., Januzzi J.L. ST2: a novel remodeling biomarker in acute and chronic heart failure. Curr Heart Fail Rep. 2010:7(1):9–14. DOI: 10.1007/s11897-010-0005-9.
9. Ponikowski P., Voors A.A., Anker S.D. et al. 2016 ESC Guidelines for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure: The Task Force for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure of the European Society of Cardiology (ESC). Eur Heart J. 2016:37(27):2129–2200. DOI: 10.1093/eurheartj/ehw128.
10. Ky B., French B., Levy W.C. et al. Multiple biomarkers for risk prediction in chronic heart failure. Circ Heart Fail. 2012:5(2):183–190.
11. Manzano-Fernandez S., Mueller T., Pascual-Figal D. Usefulness of soluble concentrations of interleukin family member ST2 as a predictor of mortality in patients with acutely decompensated heart failure relative to left ventricular ejection fraction. Am J Cardiol. 2011:107(2):259–267. DOI: 10.1016/j.amjcard.2010.09.011.
12. Гракова Е.В., Копьева К.В., Тепляков А.Т. и др. Возможности клинического применения нового биомаркера ST2 у больных с хронической сердечной недостаточностью ишемического генеза: тест с физической нагрузкой. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2019;18(4):12–18. [Grakova E.V., Kopieva K.V., Teplyakov А.T. et al. Clinical use of the new biomarker ST2 in patients with chronic heart failure of ischemic genesis: an exercise test. Cardiovascular Therapy and Prevention. 2019;18(4):12–18 (in Russ.)]. DOI: 10.15829/1728-8800-2019-4-12-18.
13. Aimo A., Migliorini P., Vergaro G. et al. The IL-33/ST2 pathway, inflammation and atherosclerosis: Trigger and target? Int J Cardiol. 2018;267:188–192. DOI: 10.1016/j.ijcard.2018.05.0564.
14. Sharim J., Daniels L.B. Soluble ST2 and Soluble Markers of Fibrosis: Emerging Roles for Prognosis and Guiding Therapy. Curr Cardiol Rep. 2020;22(6):41. DOI: 10.1007/s11886–020–01288-z.
15. Demyanets S., Speidl W.S., Tentzeris I. et al. Soluble ST2 and interleukin-33 levels in coronary artery disease: relation to disease activity and adverse outcome. PLoS ONE. 2014;9(4):e95055. DOI: 10.1371/journal.pone.0095055.
16. Tsapaki A., Zaravinos A., Apostolakis S. et al. Genetic variability of the distal promoter of the ST2 gene is associated with angiographic severity of coronary artery disease. J Thromb Thrombolysis. 2010:30(3):365–371. DOI: 10.1007/s11239-010-0496-y.
17. Windecker S., Kolh P., Alfonso F. et al. ESC/EACTS Guidelines on myocardial revascularization: The Task Force on Myocardial Revascularization of the European Society of Cardiology (ESC) and the European Association for Cardio-Thoracic Surgery (EACTS)Developed with the special contribution of the European Association of Percutaneous Cardiovascular Interventions (EAPCI). Eur Heart J. 2014;35(37):2541–2619. DOI: 10.1093/eurheartj/ehu278.
18. Копьева К.В., Тепляков А.Т., Гракова Е.В., Солдатенко М.В. Является ли ST2 терапевтической мишенью для статинов у больных ишемической болезнью сердца с хронической сердечной недостаточностью? Комплексные проблемы сердечно-сосудистых заболеваний. 2017;6(S4):27. [Kopeva K.V., Teplyakov A.T., Grakova E.V., Soldatenko M.V. Is ST2 a therapeutic target for statins in coronary artery disease patients with chronic heart failure? Complex problems of cardiovascular diseases. 2017;6(S4):27 (in Russ.)].
19. Gaggin H.K., Motiwala S., Bhardwaj A. et al. Soluble concentrations of the interleukin receptor family member ST2 and β-blocker therapy in chronic heart failure. Circ Heart Fail. 2013:6(6):1206–1213. DOI: 10.1161/CIRCHEARTFAILURE.113.000457.