28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
28
лет
предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе
Множественные менингиомы (клиническое наблюдение)
string(5) "82055"
1
ФГБОУ ВО ПГМУ им. академика Е.А. Вагнера Минздрава России, Пермь, Россия
2
ГБУЗ ПК «ПККГВВ», Пермь, Российская Федерация

Менингиомы, экстрацеребральные опухоли твердой мозговой оболочки, — наиболее распространенные опухоли нервной системы (15% всех интракраниальных новообразований и 30–35% опухолей центральной нервной системы). Множественные менингиомы составляют 1–10% всех случаев менингиом. Это заболевание чаще встречается у пациентов старших возрастных групп (средний возраст, в котором менингиомы обнаруживают впервые, составляет около 55 лет) и представляет значительные трудности как для диа­гностики, так и для лечения. Описаны как спорадические случаи менингиоматоза, так и семейные, с аутосомно-доминантным типом наследования. Количество менингиом у одного пациента может быть от 2–5 до 50 и более, с расположением супратенториально, инфратенториально и на протяжении спинномозгового канала. Наличие множественных менингиом негативно влияет на прогноз заболевания. Имеются данные о прогрессирующем снижении выживаемости с каждым дополнительно выявленным образованием. В настоящей статье представлены краткий обзор литературы, посвященной диа­гностике и лечению множественных менингиом, и клиническое наблюдение пациента молодого возраста с последовательно выявленными множественными (12 образований) менингиомами, расположенными интракраниально и на протяжении спинномозгового канала и мутацией в гене SMARCE1.

Ключевые слова: множественные менингиомы, менингиоматоз, спорадический менингиоматоз, диа­гностика, лечебная тактика.

N.L. Starikova1, O.V. Bystrova1, A.A. Kornilovich2

1Academician E.A. Vagner Perm State Medical University, Perm, Russian Federation

2Perm Territorial Clinical VA Hospital, Perm, Russian Federation

Meningiomas, extracerebral tumors of the dura mater, are the most common tumors of the nervous system (i.e., 15% of all the intracranial neoplasms and 30–35% of central nervous system tumors). Multiple meningiomas are 1–10% of all the meningioma cases. This disease is more common in elderly patients (average age of the first meningioma detection is about 55 years), and it represents a major issue for diagnosis and management selection. Both sporadic meningiomatosis cases and a family history of autosomal dominant meningiomatosis are reported. A number of meningiomas per a patient can vary from 2–5 to ≥50; they can be located supratentorially, infratentorially and throughout the spinal canal. Multiple meningiomas have a negative effect on the disease prognosis. According to available data, each newly detected lesion leads to a progressive decrease in a survival rate. The paper presents a brief literature review on diagnosis and treatment of multiple meningiomas, as well as clinical observation of a young patient with sequentially detected multiple meningiomas (12 lesions) localized intracranially and throughout the spinal canal and mutation in the SMARCE1 gene.

Keywords: multiple meningiomas, meningiomatosis, sporadic meningiomatosis, diagnosis, disease management.

For citation: Starikova N.L., Bystrova O.V., Kornilovich A.A. Multiple meningiomas (case report). Russian Medical Inquiry. 2024;8(10):582–586 (in Russ.). DOI: 10.32364/2587-6821-2024-8-10-6

Для цитирования: Старикова Н.Л., Быстрова О.В., Корнилович А.А. Множественные менингиомы (клиническое наблюдение). РМЖ. Медицинское обозрение. 2024;8(10):582-586. DOI: 10.32364/2587-6821-2024-8-10-6.
Множественные менингиомы (клиническое наблюдение)

Введение

Менингиомы представляют собой экстрацеребральные опухоли твердой мозговой оболочки. Это наиболее распространенная опухоль нервной системы, которая составляет около 15% всех интракраниальных новообразований и 30–35% опухолей центральной нервной системы (ЦНС) [1, 2].

Менингиомы относят к доброкачественным опухолям. Они демонстрируют в большинстве случаев медленный неинвазивный рост, однако скорость их роста может варьировать [3]. В соответствии с международной системой классификации опухолей ВОЗ, менингиомы разделяются на типы (grade I, II, III) на основании выявления и оценки при гистологическом исследовании следующих признаков злокачественного роста: ядерный атипизм, митозы, пролиферация эндотелия сосудов, некрозы. В 20% случаев менингиомы, которые изначально оценивали как гистологически доброкачественные, в дальнейшем проявляют признаки злокачественности [4].

В настоящее время широкое применение нейровизуализации позволяет обнаруживать менингиомы, не проявляющиеся клиническими симптомами.

Тактика ведения пациентов с менингиомами зависит от размера опухоли, ее локализации, клинических симптомов и в ряде случаев заключается в динамическом наблюдении и контроле роста опухоли без применения хирургического лечения [5].

Множественные менингиомы (ММ) впервые были описаны в 1889 г. Я.А. Анфимовым и Л.В. Блуменау. Собственно термин «множественные менингиомы», или менингиоматоз, был введен H.W. Cushing и L. Eisenhardt в 1938 г. [2, 6] и применяется в случаях одновременного или последовательного выявления двух или более пространственно разделенных менингиом в отсутствие нейрофиброматоза. ММ составляют 1–10% от общего числа выявленных менингиом, а по некоторым данным, встречаются в 30% случаев и чаще [2, 6–10]. Сведения о гендерных особенностях заболеваемости ММ противоречивы: ряд авторов [11–13] считает, что среди пациентов с ММ преобладают женщины в соотношении 3,5:1, однако сообщается и о более низком риске развития менингиоматоза у женщин [14]. Средний возраст, в котором менингиомы диа­гностируются впервые, составляет около 55 лет, с возрастом частота выявления заболевания увеличивается [12]. При анализе базы данных SEER (Surveillance, Epidemiology, and End Results) оказалось, что в США среди 109 660 пациентов с менингиомами большинство пациентов были старше 60 лет и лишь 0,41% — в возрасте до 19 лет [15].

У пациентов с ММ преобладают (до 90%) опухоли I гистологического типа (grade I) по классификации ВОЗ [16, 17]. Обращает на себя внимание тот факт, что среди рецидивирующих образований около 35% представлены опухолями II типа (grade II) и приблизительно 16% — III типа (grade III) [18]. Менингиомы III типа (grade III) ассоциированы со значительной частотой рецидивирования и метастазирования, чаще всего в легкие, спинной мозг, печень. В то же время и при менингиомах II типа (grade II) через 10 лет после хирургического лечения рецидивы выявляются у 40–50% пациентов [17]. Промежуток между выявлением первичной менингиомы и обнаружением метастазов может составлять от 2 мес. до 26 лет [19]. Факторами риска экстракраниального метастазирования считают наличие атипичных менингиом, вовлечение венозных синусов, рецидивы опухоли; в качестве одного из механизмов рассматривается повреждение гематоэнцефалического барьера при хирургическом лечении [19].

Особый интерес представляет генетика ММ. Описаны как спорадические случаи менингиоматоза, так и семейные, с аутосомно-доминантным типом наследования без вовлечения гена NF2 [3, 20]. Генетические и молекулярные исследования показывают связь заболевания с мутациями хромосом 17 (ген SMARCE1), 10 (ген SUFU), 22 (ген PDGFB) [2, 3, 9, 12]. При этом у одного пациента с ММ в разных опухолях могут быть выявлены разные мутации и различные гистологические подтипы, что предполагает независимое происхождение образований [16]. Для прогнозирования дальнейшего «поведения» опухоли предложена молекулярная классификация и система цитогенетического анализа удаленных менингиом [4, 18].

Наличие ММ негативно влияет на прогноз для пациентов. Имеются данные о прогрессирующем снижении выживаемости с каждым дополнительно выявленным образованием [14].

Клиническое наблюдение

Анамнез заболевания

Пациент Т., 32 года, программист. Семейный анамнез не отягощен. В 2008 г. в возрасте 16 лет после физической нагрузки на уроке физкультуры у пациента впервые развился генерализованный судорожный приступ, который повторился в 2009 г. По данным магнитно-резонансной томографии (МРТ) выявлена менингиома сильвиевой борозды слева. После консультации нейрохирургом пациент прооперирован в апреле 2009 г.

В июне 2009 г. стал отмечать боли в спине и постепенное развитие гипотрофии мышц, слабости и онемения правой ноги. По данным МРТ грудного и поясничного отделов позвоночника в декабре 2009 г. выявлены признаки объемных образований позвоночного канала на уровне нижнегрудного и поясничного отделов позвоночника. В марте 2010 г. госпитализирован с диагнозом: ММ грудного и поясничного отделов спинномозгового канала. Было проведено хирургическое лечение менингиом на уровне позвонков Th11–L2.

В мае 2014 г. утром заметил нарушение вкуса, к вечеру этого же дня развилась асимметрия лица и лагофтальм справа; лечился амбулаторно с диагнозом: нейропатия лицевого нерва справа. В связи с отсутствием эффекта лечения проведена МРТ головного мозга. По результатам МРТ картина интрамедуллярной, экстрамедуллярной опухоли на уровне позвонков С1–С2 с распространением в большое затылочное отверстие. Опухоль была удалена 30.06.2014. Гистологическое заключение от 01.07.2014: менингиома.

В дальнейшем неврологическая симптоматика не нарастала. В марте 2020 г. проведена контрольная МРТ, по данным которой выявлены новообразования на уровнях Th10 и L4–L5. В июне 2020 г. появились умеренные непостоянные боли в пояснице, которые усилились к декабрю 2020 г. и сопровождались иррадиацией в правую ногу. В феврале 2021 г. проведено микрохирургическое удаление опухолей на уровне Th 9–10 и L5, с декомпрессией позвоночного канала и спинного мозга.

В декабре 2022 г. отметил снижение слуха слева. Обратился к оториноларингологу, затем к сурдологу и неврологу. После осмотра неврологом выполнена МРТ дважды: 18.01.2023 и 13.04.2023 (рис. 1). По данным исследования картина множественных интракраниальных опухолей: в области левого мостомозжечкового угла (два образования) и на уровне большого затылочного отверстия справа.

Рис. 1. МР-томограмма головного мозга пациента Т. от 13.04.2023: два объемных образования в области мостомозжечкового угла слева Fig. 1. Patient T. Two mass lesions in the left pontocerebellar angle. Brain MRI, 13.04.2023

С 19.05.2023 по 05.06.2023 находился в стационаре НМИЦ нейрохирургии им. академика Н.Н. Бурденко. Проведено хирургическое лечение: удалены два образования из трех, выписан с диагнозом: атипичная менингиома задней поверхности пирамиды височной кости слева. Удаление этих образований с применением микрохирургической техники и нейрофизиологическим мониторингом черепных нервов проведено 22.05.2023. Гистологическое исследование материала от 25.05.2023: светлоклеточная менингиома, grade II. По данным контрольной МРТ головного мозга с контрастным усилением от 10.07.2023 в области пирамиды височной кости слева определяется остаточная опухоль небольшого размера с минимальной зоной перифокального отека и масс-эффекта. Дополнительно в области затылочного отверстия справа выявляется менингиома диаметром до 1,5 см. В зоне проведенного хирургического лечения данных за рецидив нет.

По данным плановой МРТ грудного отдела позвоночника 15.07.2023 выявлена зона интрамедуллярных изменений на уровне Th8–Th11, интрадуральная ликворная киста на уровне Th7–Th8. По результатам МРТ поясничного отдела позвоночника картина интрадуральных образований на уровне L2, L3, L5, экстрадурального образования на уровне L2 справа (рис. 2).

Рис. 2. МР-томограмма поясничного отдела позвоночни- ка пациента Т. от 15.07.2023: интрадуральные образова- ния на уровне L2, L3, L5 и экстрадуральное образование на уровне L2 Fig. 2. Patient T. Intradural lesions at the level of L2, L3, and L5; an extrad

В середине августа 2023 г. у пациента появилась шаткость походки, увеличилась слабость в ногах, появились тазовые нарушения. В конце августа пациент стал передвигаться с опорой на трость.

Данные генетического исследования на нейрофиброматоз II типа (определение 18 мутаций в гене NF2) от 08.08.2023: мутаций, связанных с нейрофиброматозом, не выявлено.

Сеанс радиохирургического лечения двух очагов в головном мозге (атипичная менингиома задней поверхности пирамиды височной кости слева и в области кранио-вертебрального перехода справа) проведен 07.09.2023 в АО «Деловой центр нейрохирургии» (Москва).

В дальнейшем слабость в нижних конечностях нарастала. Со слов пациента, с 15.09.2023 стал передвигаться с опорой на ходунки. Самостоятельно обратился в онкологический центр г. Екатеринбурга, где проведено хирургическое лечение: гемиламинэктомия Th7–Th8 слева, вскрытие напряженной арахноидальной кисты. После лечения сохранялись нарушение передвижения и трудности в самообслуживании. Стал передвигаться при помощи кресла-коляски из-за выраженной слабости в ногах и гипотрофии мышц.

В октябре 2023 г. в связи с нарастанием нижнего парапареза и нарушением функций тазовых органов проведена ламинэктомия L1, L2 и L5 и микрохирургическое удаление опухолей на этом уровне. Гистологическое исследование от 25.10.2023: менингиомы grade II с дегенеративными изменениями.

Неврологический статус

Сознание ясное, в контакт вступает легко. Со стороны черепных нервов выявлены недостаточность отводящего нерва слева, двоение при взгляде влево и вверх, поражение лицевого нерва слева по периферическому типу. Слух на левое ухо отсутствует, наблюдается дисфагия, снижена фонация мягкого неба, снижены глоточный и небный рефлексы с двух сторон. Нижний вялый парапарез со снижением мышечной силы до 2–3 баллов проксимально, 1–2 баллов дистально. Асимметричное снижение рефлексов с ног D<S, подошвенные рефлексы отсутствуют. Патологических рефлексов нет. Пациент передвигается самостоятельно с опорой на ходунки, на дальние расстояния — в кресле-коляске. Нарушение болевой чувствительности по проводниково-спинальному типу с уровня D8 с двух сторон, нарушение мышечно-суставного чувства до уровня коленных суставов. Нарушение функций тазовых органов.

Обсуждение

Множественный менингиоматоз редко встречается в практике невролога и недостаточно освещен в отечественной литературе. Вместе с тем имеет большое значение осведомленность врачей первичного звена, в том числе неврологов, о возможности развития ММ на разных уровнях ЦНС, гетерогенности их гистологической структуры и об особенностях тактики ведения пациентов этой группы.

По данным литературы, количество менингиом у одного пациента может быть значительным: от 2–5 [8] до 50 и более [11]. Кроме того, необходимо учитывать разнообразные варианты расположения менингиом: супратенториально, инфратенториально и на протяжении всего спинномозгового канала. У нашего пациента в настоящее время обнаружено по меньшей мере 12 опухолей. Обращает на себя внимание ранний дебют заболевания (16 лет), тогда как менингиомы чаще обнаруживаются в старших возрастных группах [15]. Наиболее частым вариантом дебюта заболевания и поводом для проведения нейровизуализации, как и в нашем случае, являются эпилептические приступы (в 29–65% случаев, в зависимости от локализации опухоли) [21].

По результатам генетического обследования связь с нейрофиброматозом у пациента не подтверждена, что дает основание для обсуждения именно менингиоматоза. Кроме того, уже после принятия статьи в печать получено заключение по результатам полногеномного секвенирования с анализом панели генов «Эпилепсия» от 08.10.2024, выполненого в ФГБНУ «МГНЦ». Выявлен не описанный ранее как патогенный вариант нуклеотидной последовательности в донорном сайте сплайсинга, интроне 6 гена SMARCE1. Варианты в гене SMARCE1 в гетерозиготном состоянии описаны у пациентов с семейной множественной менингиомой (OMIM:607174). По совокупности сведений данный вариант следует расценивать как вероятно патогенный. Высоковероятный диагноз: семейная множественная менингиома (OMIM:607174). Тип наследования аутосомно-доминантный. Для данного фенотипа описана неполная пенетрантность.

В литературе встречаются данные о возможности наличия менингиом разных типов у одного пациента. К сожалению, у пациента Т. на руках оказалось лишь несколько гистологических заключений после удаления опухолей, из них два с определением типа менингиом (grade II). Именно поэтому анализ и сравнение гистологической структуры всех удаленных менингиом в представленном клиническом наблюдении оказались невозможны. По этой же причине вопрос о возможности метастазирования остался открытым. Следует помнить, что с учетом возможности мета-стазирования при обнаружении анапластической структуры удаленной менингиомы пациентам показана компьютерная томография легких [19].

Низкую эффективность хирургического лечения менингиоматоза связывают с рецидивированием менингиом и персистирующим дефектом твердой мозговой оболочки с формированием ликворной фистулы [9]. Обсуждается связь нарушения гематоэнцефалического барьера во время хирургического вмешательства с последующим развитием менингиом других локализаций. Увеличение неврологического дефицита после операций, как и в нашем случае, снижает качество жизни пациентов. Именно поэтому, несмотря на то, что хирургическое лечение остается методом выбора в большинстве случаев менингиоматоза, рекомендуется индивидуальный подход к каждой менингиоме в зависимости от симптоматики, локализации опухоли, ее размера и доступности для хирургического удаления [12]. Альтернативными вариантами лечения служат стереотаксическая радиохирургия [9] и иммунотерапия [17].

Заключение

Менингиома — наиболее часто встречающаяся опухоль нервной системы. Показания к хирургическому лечению этой опухоли зависят от ее размера и локализации. Вместе с тем ММ, составляя 1–10% всех выявляемых менингиом, представляют собой проблему как в отношении диа­гностики, так и в плане лечебной тактики. Последовательное (а иногда и одновременное) выявление нескольких объемных образований затрудняет выбор лечебных мероприятий и их очередности и значительно ухудшает прогноз для пациента. Повторные хирургические вмешательства в ряде случаев приводят к усугублению неврологического дефицита и сокращению продолжительности жизни. Клиническое наблюдение пациента с 12 последовательно выявленными и оперированными менингиомами на различных уровнях ЦНС продемонстрировано с целью повышения настороженности специалистов в отношении менингиоматоза. Интересны результаты полногеномного секвенирования у нашего пациента, которые, несмотря на отсутствие семейного анамнеза менингиом, с высокой долей вероятности позволяют предположить наличие семейной множественной менингиомы с аутосомно-доминантным типом наследования, связанной с мутацией гена SMARCE1 (17-я хромосома), без вовлечения гена NF2.


Сведения об авторах:

Старикова Наталья Леонидовна — д.м.н., профессор кафед­ры неврологии и медицинской генетики ФГБОУ ВО ПГМУ им. академика Е.А. Вагнера Мин­здрава России; 614099, Россия, г. Пермь, ул. Петропавловская, д. 26; ORCID iD 0000-0002-8350-7004

Быстрова Ольга Викторовна — к.м.н., доцент кафед­ры физической реабилитационной медицины с курсом МСЭ ФГБОУ ВО ПГМУ им. академика Е.А. Вагнера Мин­здрава России; 614099, Россия, г. Пермь, ул. Петропавловская, д. 26; ORCID iD 0009-0008-0358-102X

Корнилович Анна Александровна — невролог ГБУЗ ПК «ПККГВВ»; 614097, Россия, г. Пермь, ул. Подлесная, д. 6.

Контактная информация: Старикова Наталья Леонидовна, e-mail: nlsta@mail.ru

Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах и методах.

Конфликт интересов отсутствует.

Статья поступила 12.08.2024.

Поступила после рецензирования 04.09.2024.

Принята в печать 27.09.2024.

About the authors:

Nataliya L. Starikova — Dr. Sc. (Med.), Professor of the Department of Neurology and Medical Genetics, Academician E.A. Vagner Perm State Medical University; 26, Petropavlovskaya str., Perm, 614990, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-8350-7004

Olga V. Bystrova — C. Sc. (Med.), Assistant Professor of the Department of Physical Rehabilitation Medicine with Sociomedical Expertising Course, Academician E.A. Vagner Perm State Medical University; 26, Petropavlovskaya str., Perm, 614990, Russian Federation; ORCID iD 0009-0008-0358-102X

Anna A. Kornilovich — neurologist, Perm Territorial Clinical VA Hospital; 6, Podlesnaya str., Perm, 614097, Russian Federation.

Contact information: Nataliya L. Starikova, e-mail: nlsta@mail.ru

Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned.

There is no conflict of interest.

Received 12.08.2024.

Revised 04.09.2024.

Accepted 27.09.2024.

1. Dolecek T.A., Propp J.M., Stroup N.E., Kruchko C. CBTRUS statistical report: primary brain and central nervous system tumors diagnosed in the United States in 2005–2009. Neuro Oncol. 2012;14(5):v1–49. DOI: 10.1093/neuonc/nos218
2. Ohla V., Scheiwe C. Meningiomatosis restricted to the left cerebral hemisphere with acute clinical deterioration: Case presentation and discussion of treatment options. Surg Neurol Int. 2015;6:64. DOI: 10.4103/2152-7806.155447
3. Wong R.H., Wong A.K., Vick N., Farhat H.I. Natural history of multiple meningiomas. Surg Neurol Int. 2013;4:71. DOI: 10.4103/2152-7806.112617
4. Bayley J.C. 5th, Hadley C.C., Harmanci A.O. et al. Multiple approaches converge on three biological subtypes of meningioma and extract new insights from published studies. Sci Adv. 2022;8(5):eabm6247. DOI: 10.1126/sciadv.abm6247
5. Nakamura M., Roser F., Michel J. et al. The natural history of incidental meningiomas. Neurosurgery. 2003;53(1):62–70. DOI: 10.1227/01.neu.0000068730.76856.58
6. Indriani R.V., Munir G., Dewayani B.M. A rare case of multiple supratentorial brain lesions due to meningiomatosis. Radiol Case Rep. 2023;18(11):3997–4001. DOI: 10.1016/j.radcr.2023.08.037
7. Mocker K., Holland H., Ahnert P. et al. Multiple meningioma with different grades of malignancy: case report with genetic analysis applying single-nucleotide polymorphism array and classical cytogenetics. Pathol Res Pract. 2011;207(1):67–72. DOI: 10.1016/j.prp.2010.09.001
8. Язвенко А.В., Шмырев В.И., Рудас М.С., Васильев А.С. Множественные менингиомы головного мозга — обзор проблемы и клиническое наблюдение. Кремлевская медицина. Клинический вестник. 2014;2:31–33.Yazvenko A.V., Shmirev V.I., Rudas M.S., Vasilyev A.S. Multiple meningiomas of the brain: state-ofthe art and clinical observations. Kremlin Medicine Journal. 2014;2:31–33 (in Russ.).
9. Wang J., Zhang A., Wang B. et al. Multiple ossified intracranial and spinal meningiomas: a rare case report and literature review. Front Neurol. 2023;14:1253915. DOI: 10.3389/fneur.2023.1253915
10. Araújo Pereira B.J., Nogueira De Almeida A., Pires De Aguiar P.H. et al. Multiple Intracranial Meningiomas: A Case Series and Review of the Literature. World Neurosurg. 2019;122:e1536–e1541. DOI: 10.1016/j.wneu.2018.11.097
11. Sharma S., Sharma P., Kumar A. Diffuse Meningiomatosis without Neurofibromatosis: A Rare Diagnosis with Atypical Presentation. Indian J Radiol Imaging. 2021;31(3):768–771. DOI: 10.1055/s-0041-1736394
12. Koech F., Orege J., Ndiangui F. et al. Multiple intracranial meningiomas: a review of the literature and a case report. Case Rep Surg. 2013;2013:131962. DOI: 10.1155/2013/131962
13. Huang H., Buhl R., Hugo H.H., Mehdorn H.M. Clinical and histological features of multiple meningiomas compared with solitary meningiomas. Neurol Res. 2005;27(3):324–332. DOI: 10.1179/016164105X39932
14. Ramos-Fresnedo A., Domingo R.A., Vivas-Buitrago T. et al. Multiple meningiomas: does quantity matter? a population-based survival analysis with underlined age and sex differences. J Neurooncol. 2020;149(3):413–420. DOI: 10.1007/s11060-020-03620-7
15. Cao J., Yan W., Li G. et al. Incidence and survival of benign, borderline, and malignant meningioma patients in the United States from 2004 to 2018. Int J Cancer. 2022;151(11):1874–1888. DOI: 10.1002/ijc.34198
16. Juratli T.A., Prilop I., Saalfeld F.C. et al. Sporadic multiple meningiomas harbor distinct driver mutations. Acta Neuropathol Commun. 2021;9(1):8. DOI: 10.1186/s40478-020-01113-2
17. Zhou J., Du Z. Case Report: Recurrent meningioma with multiple metastases. Front Oncol. 2023;13:1192575. DOI: 10.3389/fonc.2023.1192575
18. Nassiri F., Mamatjan Y., Suppiah S. et al. DNA methylation profiling to predict recurrence risk in meningioma: development and validation of a nomogram to optimize clinical management. Neuro Oncol. 2019;21(7):901–910. DOI: 10.1093/neuonc/noz061
19. Wang M., Zhan R., Zhang C., Zhou Y. Multiple pulmonary metastases in recurrent intracranial meningioma: Case report and literature review. J Int Med Res. 2016;44(3):742–752. DOI: 10.1177/0300060515618053
20. Chaurasia B., Hossain M., Barua K. et al. Meningiomatosis in nonneurofibromatosis patient: how we dealt with 8 tumors. J Neurol & Stroke. 2018;8:307–310. DOI: 10.15406/jnsk.2018.08.00335
21. Cai C., Zhu Z., Guo X. et al. Sylvian Fissure Meningiomas: Case Report and Literature Review. Front Oncol. 2020;10:427. DOI: 10.3389/fonc.2020.00427
Лицензия Creative Commons
Контент доступен под лицензией Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.
Новости/Конференции
Все новости
Новости/Конференции
Все новости
Ближайшие конференции
Все мероприятия

Данный информационный сайт предназначен исключительно для медицинских, фармацевтических и иных работников системы здравоохранения.
Вся информация сайта www.rmj.ru (далее — Информация) может быть доступна исключительно для специалистов системы здравоохранения. В связи с этим для доступа к такой Информации от Вас требуется подтверждение Вашего статуса и факта наличия у Вас профессионального медицинского образования, а также того, что Вы являетесь действующим медицинским, фармацевтическим работником или иным соответствующим профессионалом, обладающим соответствующими знаниями и навыками в области медицины, фармацевтики, диагностики и здравоохранения РФ. Информация, содержащаяся на настоящем сайте, предназначена исключительно для ознакомления, носит научно-информационный характер и не должна расцениваться в качестве Информации рекламного характера для широкого круга лиц.

Информация не должна быть использована для замены непосредственной консультации с врачом и для принятия решения о применении продукции самостоятельно.

На основании вышесказанного, пожалуйста, подтвердите, что Вы являетесь действующим медицинским или фармацевтическим работником, либо иным работником системы здравоохранения.

Читать дальше