Динамика антропометрических показателей у пациентов с ожирением при коррекционной терапии трофологического статуса после бариатрической хирургии

лет

предоставляем актуальную медицинскую информацию от ведущих специалистов, помогая врачам в ежедневной работе

Присоединяйтесь!

Личный кабинет

лет

Присоединяйтесь!

лет

Присоединяйтесь!

Динамика антропометрических показателей у пациентов с ожирением при коррекционной терапии трофологического статуса после бариатрической хирургии

string(5) "77181"

Эндокринология Хирургия

700

06 декабря 2023

СПб ГБУЗ «Городская больница № 40», Санкт-Петербург, Сестрорецк

Введение: морбидное ожирение (МО) представляет серьезную медико-социальную проблему во всем мире. Социальная значимость МО возрастает в связи с тем, что оно является фактором риска многих заболеваний: сердечно-сосудистых, печени, почек, глаз, нервной системы, опорно-двигательного аппарата. Также абдоминальное ожирение — фактор риска развития пищевода Барретта и гастроэзофагеальной рефлюксной болезни. Ежегодно от ожирения умирает более 2,5 млн людей во всем мире. Наиболее эффективным методом лечения МО остается бариатрическая хирургия (БХ).

Цель исследования: изучить динамику антропометрических показателей при коррекции трофологического статуса (ТС) спустя 6–18 мес. после БХ у пациентов с МО.

Материал и методы: в исследование было включено 46 пациентов (33 женщины и 13 мужчин) в возрасте 38–83 лет (в среднем 44,5±24,4 года) с ожирением (индекс массы тела (ИМТ) 44,2±8,6 кг/м2), обратившихся за медицинской помощью в СПб ГБУЗ «Городская больница № 40» Курортного района Санкт-Петербурга (г. Сестрорецк) в 2015–2019 гг. Всем пациентам в хирургическом отделении абдоминальной хирургии лапароскопически выполнены продольная резекция желудка (n=35) или шунтирование желудка (n=8). Оценку антропометрических показателей проводили накануне операций (первая группа, n=43), спустя 3–7 мес. после БХ (вторая группа, n=43), через 7–12 мес. после БХ (третья группа, n=24) и через 12–18 мес. после БХ (четвертая группа, n=8).

Результаты исследования: спустя 6–12 и 12–18 мес. после БХ у пациентов с МО наблюдается достоверное уменьшение ИМТ, окружности груди при вдохе и выдохе и окружности запястья по сравнению с дооперационным состоянием (p<0,05). Также спустя 12–18 мес. после БХ отмечается уменьшение окружности талии, живота на уровне пупка и ягодиц по отношению к дооперационному состоянию (p<0,05).

Выводы: определение антропометрических показателей в клинической практике может способствовать улучшению прогнозирования, оценки эффективности коррекционной терапии, ТС после БХ у пациентов с МО.

Ключевые слова: ожирение, бариатрическая хирургия, трофологический статус, динамика антропометрических показателей, прогноз.

Changes in anthropometric parameters in obese patients during management of nutritional status after bariatric surgery

A.M. Mirzorustamova, A.N. Chernov, V.A. Vetoshkin, M.E. Moiseev, S.P. Urazov, D.V. Lantukhov, N.V. Kustovskiy, A.V. Noskov, E.V. Vasil’ev, S.A. Kovalenko, D.V. Gladyshev

City Hospital No. 40, Sestroretsk, St. Petersburg

Background: morbid obesity (MO) is an important medical and social problem worldwide. The social significance of MO increases because it is a risk factor for cardiovascular, liver, kidney, ocular, nervous, and musculoskeletal diseases. In addition, abdominal obesity is a risk factor for Barrett’s esophagus and gastroesophageal reflux disease. More than 2.5 million people worldwide die from obesity every year. Bariatric surgery (BS) is the most effective treatment for MO.

Aim: to assess changes in anthropometric parameters during the management of nutritional status 6–18 months after BS in patients with MO.

Patients and Methods: the study included 46 patients (33 women and 13 men) aged 38–83 years (on average, 44.5±24.4 years) with obesity (body mass index/BMI 44.2±8.6 kg/m²) who received treatment in 2015–2019. All patients underwent laparoscopic longitudinal gastrectomy (n=35) or gastric bypass (n=8) in the setting of the Surgical Department of Abdominal Surgery. Anthropometric parameters were evaluated preoperatively (group 1, n=43), 3–7 months after BS (group 2, n=43), 7–12 months after BS (group 3, n=24), and 12–18 months after BS (group 4, n=8).

Results: a significant reduction in BMI, chest circumference during inhalation and exhalation, and wrist circumference compared with preoperative measurements (p<0.05) was reported 6–12 and 12–18 months after BS. Moreover, a decrease in waist circumference (abdomen at the level of the navel) and buttock circumference compared with preoperative measurements (p<0.05) was reported 12–18 months after BS.

Conclusions: measurement of anthropometric parameters in clinical practice improves the prediction and assessment of the efficacy of the management of nutritional status after BS in patients with MO.

Keywords: obesity, bariatric surgery, nutritional status, changes in anthropometric parameters, prognosis.

For citation: Mirzorustamova A.M., Chernov A.N., Vetoshkin V.A., Moiseev M.E., Urazov S.P., Lantukhov D.V., Kustovskiy N.V., Noskov A.V., Vasil’ev E.V., Kovalenko S.A., Gladyshev D.V. Changes in anthropometric parameters in obese patients during management of nutritional status after bariatric surgery. RMJ. 2023;8:2–7.

Для цитирования: Мирзорустамова А.М., Чернов А.Н., Ветошкин В.А., Моисеев М.Е., Уразов С.П., Лантухов Д.В., Кустовский Н.В., Носков А.В., Васильев Е.В., Коваленко С.А., Гладышев Д.В. Динамика антропометрических показателей у пациентов с ожирением при коррекционной терапии трофологического статуса после бариатрической хирургии. РМЖ. 2023;8:2-7.

Введение

Морбидное ожирение (МО) представляет собой серьезную медико-социальную проблему во всем мире. По данным Всемирной организации здравоохранения, в 2016 г. более чем у 1,9 млрд взрослого населения мира имелась избыточная масса тела (индекс массы тела (ИМТ) >25 кг/м2), а 650 млн человек страдали МО (ИМТ>30 кг/м2) [1]. Ежегодно от ожирения умирает более 2,5 млн людей во всем мире [2]. Согласно оценкам Росстата в нашей стране 60% населения старше 18 лет страдают избыточной массой тела и около 20% — ожирением [3]. При этом, по данным Минздрава, в 2018 г. медицинскую помощь получало более 2 млн россиян с ожирением, что составило 1,4% населения страны [3]. Наиболее интенсивный набор лишнего веса характерен для людей трудоспособного возраста: 26,9% мужчин в возрасте от 25 до 64 лет и 30,8% женщин в возрасте 25–64 лет. Следует отметить, что в последнее время стремительно растет количество подростков с МО [4].

Социальная значимость МО обусловлена тем, что оно является фактором риска многих заболеваний: сердечно-сосудистых (ишемическая болезнь сердца, сердечная недостаточность, инфаркт миокарда, инсульт, атеросклероз, артериальная гипертензия) [5, 6]; печени (неалкогольная жировая болезнь, стеатогепатит, фиброз) [7]; почек (терминальная почечная недостаточность, хроническая болезнь почек, микроальбуминурия) [8, 9]; глаз (диабетическая ретинопатия, катаракта) [10]; репродуктивных органов (гипогонадотропный гипогонадизм у мужчин, синдром поликистоза яичников) [10, 11]; нервной системы (диабетическая полинейропатия, энцефалопатия) [12]; опорно-двигательного аппарата (диабетическая артропатия, диабетическая стопа) [13]. Также абдоминальное ожирение — фактор риска развития пищевода Барретта и гастроэзофагеальной рефлюксной болезни [14, 15]. При ожирении может развиваться синдром обструктивного апноэ сна, а также в результате бариатрической операции на желудке — демпинг-синдром и постпрандиальная гипогликемия [16, 17].

Наиболее эффективным методом лечения МО остается бариатрическая хирургия (БХ). В настоящее время у пациентов с МО выполняется несколько типов бариатрических операций: установление внутрижелудочного баллона — малоинвазивная процедура у пациентов с ИМТ>50 кг/м2, позволяющая снизить до оптимальной массу тела; регулируемое бандажирование желудка — состоит в отделении небольшого (15–50 мл) участка желудка для поступающей пищи; гастропластика — продольная резекция желудка (ПРЖ) с образованием узкой трубки по малой кривизне; гастропликация (ГП) — обратимое вмешательство, в результате которого при наложении нескольких рядов швов по большой кривизне из желудка формируется узкая трубка; гастрошунтирование (ГШ) или мини-гастрошунтирование — приводит к образованию «малого желудка» объемом 20–50 мл, соединяемого с помощью Y-образного анастомоза с проксимальным или дистальным отделом тощей кишки; билиопанкреатическое шунтирование — состоит в наложении двух анастомозов между желудочной трубкой и тощей кишкой и билиопанкреатическим лимбом, по которому пищеварительные соки отводятся в область тощеподвздошного анастомоза [18].

Несмотря на то, что БХ способствует стойкому снижению массы тела и улучшает прогноз сопутствующих МО заболеваний, в большинстве случаев у данных пациентов развивается дисбактериоз кишечника, сочетающийся с дефицитом микроэлементов и витаминов, мальабсорбцией питательных веществ (белки, жиры, углеводы) [19]. Недостаточность питания у хирургических больных приводит к увеличению послеоперационных осложнений в 6 раз, летальности — в 11 раз [20], а своевременная нутритивная поддержка снижает количество послеоперационных осложнений в 2–3 раза, летальность — в 7 раз [21]. В связи с этим большое значение имеют коррекция трофологического статуса (ТС) и разработка методов дополнительного питания (раннее энтеральное зондовое, парентеральное питание, парентеральная инфузионная терапия) [22]. Дискуссионными остаются вопросы о выборе, преимуществах того или иного метода нутритивной поддержки и оценки ТС [23].

Для оценки ТС пациента в клинической практике применяют комплекс антропометрических и клинико-лабораторных параметров: 1) клинические (патологические изменения кожи — шелушение, депигментация, ксероз, экхимозы, медленное заживление ран; волос — ослабление корней, истончение, спиральное закручивание, выпадение; ротовой полости — хейлоз, гунтеровский глоссит, изъязвления и трещины языка, разрыхление десен, ослабление фиксации зубов; глаз — бляшки Бито, сухость конъюнктивы и роговицы, нарушение сумеречного зрения, нарушения рефракции; ногтей — койлонихия, бороздчатость, расслоение, ломкость; конечностей — отеки, гипотрофия мышц, мышечная боль, судороги); 2) антропометрические (масса тела, рост, ИМТ, окружности мышц плеча (ОМП), шеи, бедра, площадь мышц плеча, толщина кожно-жировых складок, общая мышечная масса тела); 3) креатинино-ростовой индекс, показатель белкового питания, нутриционный индекс и индекс гипотрофии); 4) клинико-биохимические и иммунологические (общий белок, альбумин, транстиретин, трансферрин, лимфоциты, кожная реактивность, цитокиновые и иммуноглобулиновые изменения); 5) исследование состава тела (радионуклидный метод, биохимические методы, биоимпедансометрия); 6) метод балансных исследований; 7) инструментальные методы (по данным прямой или периферической электроэнтерографии, биоимпедансометрия) [24]. Однако среди антропометрических параметров наиболее часто используются ИМТ и ОМП [25]. Следует также отметить, что в отечественной литературе отсутствуют работы, посвященные оценке динамики ТС после БХ у пациентов с МО.

Цель исследования: изучить динамику антропометрических показателей коррекции ТС спустя 6–18 мес. после БХ у пациентов с МО.

Материал и методы

В исследование после получения информированного согласия было включено 46 пациентов (33 женщины и 13 мужчин) в возрасте 38–63 лет (в среднем 44,5±24,4 года) с ожирением (ИМТ 44,2±8,6 кг/м2), обратившихся за медицинской помощью в СПб ГБУЗ «ГБ № 40» Курортного района Санкт-Петербурга (г. Сестрорецк) в 2015–2019 гг. Всем пациентам в хирургическом отделении абдоминальной хирургии лапароскопическим доступом выполнены бариатрические операции: ПРЖ (n=35) или ГП (n=8).

Оценку антропометрических показателей проводили у пациентов с МО накануне операций (первая группа, n=43) и спустя 3–7 мес. после БХ (вторая группа, n=43), через 7–12 мес. после БХ (третья группа, n=24) и через 12–18 мес. после БХ (четвертая группа, n=8). При определении степени тяжести трофологической недостаточности (ТН) у пациентов использовали клиническую классификацию В.М. Луфта и А.Л. Костюченко [25]. Согласно данной классификации оценку ТН проводят по расчетам ИМТ и ОМП:

где ТКСТ — толщина кожно-жировой складки над трицепсом.

Дополнительно у пациентов до и через 3–18 мес. после БХ проводили измерения (в сантиметрах) таких антропометрических показателей, как: рост в положении стоя и сидя; окружности головы и шеи (на уровне перстневидного хряща); ширина плеч, окружность груди (у женщин над грудью) при вдохе, выдохе и во время паузы; окружность талии; окружность живота (на уровне пупка), бедра (по ягодичной складке); ширина таза; обхват ягодиц; длина верхних и нижних конечностей; окружность запястья; длина голени; размер ступни; масса тела (в килограммах).

Для расчетов описательной статистики и оценки статистической значимости различий между двумя группами данных использовали программу GraphPad Prism 6. Результаты представляли как среднее арифметическое ± стандартное отклонение для выборки объема n (M±m). Для сравнения двух групп по выраженности количественных признаков применяли однофакторный дисперсионный анализ (ANOVA one-way) и F-критерий (Фишера) [26]. Предварительно каждую выборку проверяли на нормальность (распределение Гаусса) по критерию Колмогорова — Смирнова / Лиллифора и на однородность дисперсий по F-критерию. Вариабельность признаков оценивали по величине стандартного среднеквадратичного отклонения (σ, «сигма»). Статистически значимыми считали различия при уровне значимости p<0,05.

Результаты исследования

Значения антропометрических показателей у пациентов с МО до и через 6–18 мес. после БХ представлены в таблице 1.

Таблица 1. Значения антропометрических показателей у пациентов с МО до и после БХ, M±m

Окончание таблицы 1

Нами также изучено изменение антропометрических показателей у пациентов с МО в зависимости от типа БХ — ПРЖ или ГП. Значения антропометрических показателей у пациентов с МО до и через 6–18 мес. после лапароскопической ПРЖ приведены в таблице 2. Выявлена положительная динамика в виде статистически значимого уменьшения массы тела, окружности груди у женщин, окружности талии и живота, а также обхвата ягодиц.

Таблица 2. Динамика антропометрических показателей у пациентов с МО после проведения лапароскопической ПРЖ, M±m

Значения антропометрических показателей у пациентов с МО до и через 6–12 мес. после лапароскопической ГП представлены в таблице 3. В отличие от пациентов, которым проведена ПРЖ, после ГП также выявлена положительная динамика, но статистически значимая разница отмечена только по двум показателям: масса тела и окружность груди у женщин.

Таблица 3. Динамика антропометрических показателей у пациентов с МО после проведения лапароскопической ГП, M±m

Обсуждение

Полученные нами данные, отражающие уменьшение антропометрических показателей у пациентов с МО спустя 6–12 и 12–18 мес. после БХ, перекликаются с результатами польских исследователей M. Jastrzębska-Mierzyńska et al. [27], которые оценивали динамику ТС у 50 пациентов с МО в возрасте 43,2±10,9 года спустя 1, 3 и 6 мес. после хирургического лечения с помощью лапароскопической ПРЖ и ГШ с наложением Y-образного анастомоза с проксимальным или дистальным отделом тощей кишки (RYGB). ТС определялся по антропометрическим показателям: масса тела, ИМТ, рост, окружности талии и бедер. Через 6 мес. после БХ у женщин было отмечено снижение массы тела, ИМТ, окружностей талии и бедер, а также уменьшение процента жира в организме, мышечной массы и увеличение процента безжировой массы тела [27].

В нашем исследовании через 18 мес. после БХ выявлено снижение средней массы тела на 50 кг и ИМТ на 17 кг/м2, что согласуется с результатами исследования из Катара [28], авторы которого изучили изменение 29 антропометрических, трофических и кардиометаболических параметров у 79 подростков (36 мужчин и 43 женщины, средний возраст 16,0±1,1 года, ИМТ 35–40 кг/м2) до и через 2 года после лапароскопической рукавной гастрэктомии. Авторы наблюдали снижение средней массы тела на 51,8±28,1 кг и ИМТ на 17±6,2 кг/м2. Несмотря на то, что в приведенном исследовании [28] дооперационный ИМТ был меньше, чем у наших пациентов, а снижение массы тела одинаковое, такая ситуация может объясняться тем, что среди взрослых большее снижение массы тела обычно достигается у пациентов с более высоким предоперационным ИМТ [29].

Считается, что основной причиной снижения массы тела у пациентов с МО после БХ является уменьшение массы жировой ткани в связи с постоперационным сокращением потребления пищи или изменением пищевых предпочтений [27]. К другим факторам, которые могут влиять на снижение массы тела у пациентов после БХ, относятся, например, анемия вследствие непереносимости мясных и молочных продуктов, снижение уровня витамина D, катаболизм костной ткани и снижение минеральной плотности костей, мальабсорбция Са2+, дисбаланс гормонов кишечника [30]. У пациентов с МО, сочетающимся с хроническим панкреатитом, часто наблюдается саркопения или остеосаркопения вследствие синтеза миостатина, ингибирующего дифференцировку мышечной ткани и проявляющего антиостеогенный эффект, которые могут сохраняться и быть причиной снижения мышечной массы после БХ [31]. В исследовании С.Г. Попова и соавт. [32], проведенном на 32 пациентах с тяжелым хроническим панкреатитом, которые перенесли операции Бегера и Фрея (субтотальное удаление головки поджелудочной железы), изучено изменение ТС с помощью антропометрических (рост стоя, масса тела, ИМТ, окружность плеча и ТКСТ), биохимических и иммунологических показателей. Авторы установили, что у пациентов наиболее чувствительными показателями являются объем массы жировой ткани и ТКСТ. Степень отклонения показателей ТС коррелирует со степенью отклонения показателей качества жизни пациентов [32].

Однако в литературе [33] также отмечается, что коррекция массы тела у 16,7% пациентов при бандажировании желудка может быть неэффективной (потеря менее 20% лишней массы тела). Процент повторного увеличения массы тела у пациентов спустя 2 года и 6 лет после ГП составляет соответственно 5,7 и 75,6%, а после RYGB — 7 и 50% соответственно [34]. Неспособность удерживать массу в течение продолжительного времени у пациентов после БХ может привести к рецидиву сопутствующих заболеваний, ассоциированных с МО [35]. Одним из таких факторов является саркопения. МО и саркопения могут обладать взаимоусугубляющим действием: при саркопении наблюдается уменьшение физической активности и возрастание жировой массы, в то время как при ожирении отмечается увеличение секреции провоспалительных цитокинов, дерегуляция секреции лептина и адипонектина, нечувствительность мышц к инсулину, что в итоге усугубляет саркопению [31]. В этой связи существует мнение [36], что при дисбалансе в соотношении подкожно-жировой клетчатки и структурных липидов антропометрические показатели не могут служить маркерами ТН, а на вариабельность антропометрических параметров большое влияние также оказывает конституция.

Однако может наблюдаться противоположная ситуация, например, когда МО у пациентов осложняется хронической сердечной недостаточностью. В исследовании М.Р. Схиртладзе и соавт. [37] изучено с помощью антропометрических показателей изменение ТС у 123 пациентов с хронической сердечной недостаточностью. У 48% пациентов с хронической сердечной недостаточностью отмечено снижение ТС. В группе пациентов с пороками клапанного аппарата была выявлена наибольшая степень ТН: отмечалось снижение ИМТ, объема талии, окружностей мышц плеча, бедер, толщины кожно-жировой складки на уровне пупка. Применение нутритивной поддержки у данной категории пациентов с сердечной кахексией статистически значимо (р<0,01) увеличивает ИМТ, толщину кожно-жировой складки на уровне пупка, а следовательно, улучшает ТС [37].

Выводы

Через 6–12 и 12–18 мес. у пациентов с МО после БХ выявлено статистически значимое уменьшение по сравнению с дооперационным состоянием следующих антропометрических показателей: ИМТ, массы тела, окружности груди при вдохе и выдохе и окружности запястья. Кроме того, через 12–18 мес. после БХ у пациентов с МО отмечается достоверное уменьшение по отношению к дооперационному состоянию окружностей талии и живота на уровне пупка и ягодиц.
После проведения ПРЖ у пациентов с МО через 6–12 и 12–18 мес. отмечено достоверное уменьшение, по отношению к дооперационному состоянию, ИМТ, массы тела и окружности ягодиц. Также через 12–18 мес. после ПРЖ отмечается статистически значимое снижение окружностей груди при вдохе, выдохе и во время паузы, талии и живота на уровне пупка.
После проведения ГП у пациентов с МО через 6–12 мес. отмечается достоверное снижение по сравнению с дооперационным состоянием только массы тела и окружности груди при вдохе, выдохе.
Определение данных антропометрических показателей в клинической практике способствует улучшению прогнозирования, оценки эффективности коррекционной терапии ТС после БХ у пациентов с МО.

1. World Health Organization. (Electronic resource.) URL: https://www.who.int/news-room/fact-sheets/detail/obesity-and-overweight#:~:text=Of%20these%20over%20650%20million%20adults%20were%20obese.,tripled%20between%201975%20and%202016 (access date: 21.04.2023).
2. Center for Disease Control and Prevention. Overweight and obesity. (Electronic resource.) URL: https://www.cdc.gov/obesity/index.html (access date: 07.04.2023).
3. РБК. (Электронный ресурс.) URL: https://www.rbc.ru/society/12/12/2019/5df209f59a79473d33ddd7c3 (дата обращения: 11.04.2023). [RBK (Electronic resource.) URL: https://www.rbc.ru/society/12/12/2019/5df209f59a79473d33ddd7c3. (access date: 11.04.2023) (in Russ.)].
4. Разина А.О., Руненко С.Д., Ачкасов Е.Е. Проблема ожирения: современные тенденции в России и в мире. Вестник РАМН. 2016;71(2):154–159. [Razina A.O., Runenko S.D., Achkasov E.E. Obesity problem: current trends in Russia and in the world. Bulletin of the RAMS. 2016;71(2):154–159 (in Russ.)]. DOI: 10.15690/vramn655.
5. Carbone S., Canada J.M., Billingsley H.E. et al. Obesity paradox in cardiovascular disease: where do we stand? Vasc Health Risk Manag. 2019;15:89–100. DOI: 10.2147/VHRM.S168946.
6. Ma Z., Li S., Lin X. Body mass index, blood glucose, and mortality in patients with ischemic stroke in the intensive care unit: A retrospective cohort study. Front Neurosci. 2022;16:946397. DOI: 10.3389/fnins.2022.946397.
7. Sarwar R., Pierce N., Koppe S. Obesity and nonalcoholic fatty liver disease: current perspectives. Diabetes Metab Syndr Obes. 2018;11:533–542. DOI: 10.2147/DMSO.S146339.
8. Stasi A., Cosola C., Caggiano G. et al. Obesity-Related Chronic Kidney Disease: Principal Mechanisms and New Approaches in Nutritional Management. Front Nutr. 2022;9:925619. DOI: 10.3389/fnut.2022.925619.
9. Krishnan R., Jain A., Nare S. et al. Patterns of risk for diabetic retinopathy in the Mumbai slums: The Aditya Jyot Diabetic Retinopathy in Urban Mumbai Slums Study (AJ-DRUMSS) Report 3. PLOS Glob Public Health. 2023;3(4):e0000351. DOI: 10.1371/journal.pgph.0000351.
10. Beiglböck H., Fellinger P., Ranzenberger-Haider T. et al. Pre-operative Obesity-Associated Hyperandrogenemia in Women and Hypogonadism in Men Have No Impact on Weight Loss Following Bariatric Surgery. Obes Surg. 2020;30(10):3947–3954. DOI: 10.1007/s11695-020-04761-4.
11. Barber T.M., Hanson P., Weickert M.O. et al. Obesity and Polycystic Ovary Syndrome: Implications for Pathogenesis and Novel Management Strategies. Clin Med Insights Reprod Health. 2019;13:1179558119874042. DOI: 10.1177/1179558119874042.
12. O’Brien P.D., Hinder L.M., Callaghan B.C. et al. Neurological consequences of obesity. Lancet Neurol. 2017;16(6):465–477. DOI: 10.1016/S1474-4422(17)30084-4.
13. Pinzur M.S. An Evidence-Based Introduction to Charcot Foot Arthropathy. Foot & Ankle Orthopaedics. 2018;3(3):247301141877426. DOI: 10.1177/2473011418774269.
14. Stawinski P.M., Dziadkowiec K.N., Kuo L.A. et al. Barrett’s Esophagus: An Updated Review. Diagnostics (Basel). 2023;13(2):321. DOI: 10.3390/diagnostics13020321.
15. Rebecchi F., Allaix M.E., Patti M.G. et al. Gastroesophageal reflux disease and morbid obesity: To sleeve or not to sleeve? World J Gastroenterol. 2017;23(13):2269–2275. DOI: 10.3748/wjg.v23.i13.2269.
16. Schiavo L., Pierro R., Asteria C. et al. Low-Calorie Ketogenic Diet with Continuous Positive Airway Pressure to Alleviate Severe Obstructive Sleep Apnea Syndrome in Patients with Obesity Scheduled for Bariatric/Metabolic Surgery: a Pilot, Prospective, Randomized Multicenter Comparative Study. Obes Surg. 2022;32(3):634–642. DOI: 10.1007/s11695-021-05811-1.
17. Suhl E., Anderson-Haynes S-E., Mulla C. et al. Medical Nutrition Therapy for Post-Bariatric Hypoglycemia: Practical Insights. Surg Obes Relat Dis. 2017;13(5):888–896. DOI: 10.1016/j.soard.2017.01.025.
18. Яшков Ю.И., Синеокая М.С., Данюшин В.М. Применение внутрижелудочных баллонов с целью предоперационной подготовки больных со сверхожирением. Ожирение и метаболизм. 2009;2:29–33. [Yashkov Yu.I., Sineokaya M.S., Danyushin V.M. The use of intragastric balloons for the purpose of preoperative preparation of patients with ultra-fasting. Obesity and Metabolism. 2009;2:29–33 (in Russ.)]. DOI: 10.14341/2071-8713-5315.
19. Ciobârcă D., Cătoi A.F., Copăescu C. et al. Bariatric Surgery in Obesity: Effects on Gut Microbiota and Micronutrient Status. Nutrients. 2020;12(1):235. DOI: 10.3390/nu12010235.
20. Fu M.C., D’Ambrosia C., McLawhorn A.S. et al. Malnutrition Increases With Obesity and Is a Stronger Independent Risk Factor for Postoperative Complications: A Propensity-Adjusted Analysis of Total Hip Arthroplasty Patients. J Arthroplasty. 2016;31(11):2415–2421. DOI: 10.1016/j.arth.2016.04.032. Полный список литературы Вы можете найти на сайте http://www.rmj.ru
21. Пугаев А.В., Ачкасов Е.Е. Оценка состояния питания и определение потребности в нутритивной поддержке. М.: 2007. [Pugaev A.V., Achkasov E.E. Evaluating nutritional status and determining the need for nutritional support. M.: 2007 (in Russ.)].
22. Макеева Т.К., Галкин А.А. Методы коррекции трофологического статуса у больных раком желудка в послеоперационном периоде. Вестник Санкт-Петербургского университета. 2009;11(2):143–149. [Makeeva T.K., Galkin A.A. Methods of trophological status correction in patients with gastric cancer in the postoperative period. Bulletin of St. Petersburg University. 2009;11(2):143–149 (in Russ.)].
23. Liu M., Gao C. A systematic review and meta-analysis of the effect of total parenteral nutrition and enteral nutrition on the prognosis of patients with acute pancreatitis. Ann Palliat Med. 2021;10(10):10779–10788. DOI: 10.21037/apm-21-2469.
24. Gavrilina N.S., Ilchenko L.Yu., Sedova G.A. et al. Сorrection of malnutrition in patients with chronic pancreatitis. The Russian Archives of Internal Medicine. 2019;9(1):70–80. DOI: 10.20514/2226-6704-2019-9-1-70-80.
25. Луфт В.М., Костюченко А.Л. Клиническое питание в интенсивной медицине. Практическое руководство. СПб.; 2002. [Luft V.M., Kostyuchenko A.L. Clinical nutrition in intensive medicine. A practical guide. St. Petersburg; 2002 (in Russ.)].
26. van Belle G., Fisher L.D. Biostatistics: a methodology for the health sciences. Canada: Jonh Wiley and Sons Inc., 2004. DOI: 10.1002/0471602396.
27. Jastrzębska-Mierzyńska M., Ostrowska L., Hady H.R. et al. The impact of bariatric surgery on nutritional status of patients. Videosurgery Miniinv. 2015;10(1):115–124. DOI: 10.5114/wiitm.2014.47764.
28. Elhag W., Ansari W.E., Abdulrazzaq S. et al. Evolution of 29 Anthropometric, Nutritional, and Cardiometabolic Parameters Among Morbidly Obese Adolescents 2 Years Post Sleeve Gastrectomy. Obes Surg. 2018;28(2):474–482. DOI: 10.1007/s11695-017-2868-2.
29. Ochner C.N., Jochner M.C.E., Caruso E.A. et al. Effect of preoperative body mass index on weight loss after obesity surgery. Surg Obes Relat Dis Off J Am Soc Bariatr Surg. 2013;9:423–427. DOI: 10.1016/j.soard.2012.12.009.
30. Blom-Høgestøl I.K., Hewitt S., Chahal-Kummen M. et al. Bone metabolism, bone mineral density and low-energy fractures 10 years after Roux-en-Y gastric bypass. Bone. 2019;127:436–445. DOI: 10.1016/j.bone.2019.07.014.
31. Гаврилина Н.С., Ильченко Л.Ю., Федоров И.Г. и др. Сочетание ожирения и трофологической недостаточности у пациента с хроническим алкогольным панкреатитом (клинический случай). Архивъ внутренней медицины. 2018;6:475–479. [Gavrilina N.S., Ilchenko L.Yu., Fedorov I.G. et al. Combination of obesity and trophological insufficiency in a patient with chronic alcoholic pancreatitis (clinical case). Archive of Internal Medicine. 2018;6:475–479 (in Russ.)]. DOI: 10.20514/2226-6704-2018-8-6-475-479.
32. Попов С.Г., Еремеев А.Г., Харитонова Е.А. и др. Качество жизни и трофологический статус больных хроническим панкреатитом, оперированных с помощью резекционных методов. Вестник СПбГУ. 2011;11(1):120–127. [Popov S.G., Eremeev A.G., Kharitonova E.A. et al. Quality of life and trophological status of patients with chronic pancreatitis operated with the help of resection methods. Saint Petersburg State University Bulletin. 2011;11(1):120–127 (in Russ.)].
33. Nguyen N.T., Slone J.A., Nguyen X.M. et al. A prospective randomized trial of laparoscopic gastric bypass versus laparoscopic adjustable gastric banding for the treatment of morbid obesity: outcomes, quality of life, and costs. Ann Surg. 2009:250;631–641. DOI: 10.1097/SLA.0b013e3181b92480.
34. Lauti M., Kularatna M., Hill A.G. et al. Weight Regain Following Sleeve Gastrectomy-a Systematic Review. Obes Surg. 2016;26:1326–1334. DOI: 10.1007/s11695-016-2152-x.
35. Karmali S., Brar B., Shi X. et al. Weight recidivism post-bariatric surgery: a systematic review. Obes Surg. 2013;23:1922–1933. DOI: 10.1007/s11695-013-1070-4.
36. Костюченко Л.Н. Нарушения трофологического статуса и методы их определения у больных с заболеваниями органов пищеварения. Экспериментальная и клиническая гастроэнтерология. 2009;6:13–20. [Kostyuchenko L.N. Disturbances of trophological status and methods of their determination in patients with diseases of the digestive system. Experimental and clinical gastroenterology. 2009;6:13–20 (in Russ.)].
37. Схиртладзе М.Р, Драпкина О.М. Особенности изменения трофологического статуса у больных с хронической сердечной недостаточностью. Приложение 2 к журналу «Кардиоваскулярная терапия и профилактика». 2009;8(4):41–42. [Skhirtladze M.R., Drapkina O.M. Features of trophological status changes in patients with chronic heart failure. Appendix 2 to the journal "Cardiovascular Therapy and Prevention". 2009;8(4):41–42 (in Russ.)].